– Да ничего ему не будет, он крепкий.
Я улыбнулась, потом сказала серьёзно:
– Он глупый. И наделал много глупостей. Никси тоже наделала, но её глупости в рамках эльфийской жизни легко поправимы, а Деймон в своей демонской жизни иерарха и наследника накосячил так, как можно накосячить только раз, зато на всю жизнь хватит впечатлений. И пусть расплачивается по каждому пункту, я его спасать не собираюсь, мне его вообще не жалко.
Алан поднял руки:
– Ладно, мне тоже. Просто он просил передать – я передал, моя миссия выполнена. Лион тоже был на тебя зол, но сейчас говорит, что ты всё сделала правильно и он тебе благодарен.
– Даже так? Ого.
– Ага. Он карапуз, но толковый, я думаю, из него вырастет Великий Владыка когда-нибудь, когда я отойду от дел и свалю в монастырь, как Габриэль.
– Разве тебе не хочется назначить наследником кого-то из своих детей?
Алан решительно качнул головой:
– Нет, принцесса. Это не та судьба, которую желают дорогим людям. Это очень тяжело, от каждого родного и близкого каждую секунду ждать удара в спину. Искренне рады мне только дети, но они маленькие ещё, они тоже со временем поймут, что меня можно и нужно с трона подвинуть, и попытаются определиться между собой по поводу того, кто именно будет это делать, силовыми методами определиться, нифига не по-родственному в человеческом понимании, потому что они не люди, а демоны. Это наша звериная природа грёбаная, никуда от неё не деться.
– Но ты же не хотел подвинуть отца.
Алан задумался, потом сказал с приятной уверенностью:
– Не хотел. Он был классный. Но я не такой.
– У тебя ещё есть время.
Он посмотрел на меня, как будто сомневался в том, шучу я или нет, я чуть улыбнулась, он улыбнулся с облегчением, кивнул:
– Только на это и надежда. И на то, что жизнь в Содружестве им покажется интереснее, чем наша пыльная старушка Каста-Гранда. Растыкаю их по филиалам, чтобы вообще друг с другом не пересекались, и будут тыщу лет жить в счастливом неведеньи по поводу своей зверской крови.
– Да будет так, – я подняла свой конверт с едой таким жестом, как будто это был бокал, Алан сделал торжественное лицо и поднял свой, мы откусили по куску и надолго замолчали, глядя на плывущие по реке фонарики, потом он осторожно спросил:
– А ты не хочешь своих?
– Нет, я вообще против филиалов, любая франшиза проигрывает в качестве первому проекту, который создатель франшизы курировал лично. Я люблю всё в своей клинике контролировать, вообще всё, я даже порошок стиральный лично выбираю и нюхаю перед тем, как заказывать партию, потому что не важных вещей нет в этом вопросе.
– Понятно, – он усмехнулся, доел свой конверт и стал копаться в сумках в поисках следующего, что-то нашёл и протянул мне: – С праздником фонарей, принцесса. Ты мне тогда медальон подарила, а я тебе ничего, пора исправляться.
Я взяла пакет, развернула бумагу и нашла медальон, такого же размера, как мой, с чеканной птицей, вписанной в круг. На свободном пространстве были горы, солнце и облака, птица летела чётко к солнцу. Алан сказал:
– Это серый орёл.
– А где второй?
– Вот он, – он перевернул медальон, там была практически такая же птица, только летела она над морем в сторону луны.
– Красиво. Спасибо, – я перевернула медальон ещё раз, и ещё. Чем-то птицы отличались, но не существенно, так обычно выглядели виды, которые не заморачивались с брачными танцами в попытках привлечь как можно больше партнёров, а выбирали одного на всю жизнь, и жили практически одинаково, по очереди присматривая за потомством, охотясь и защищая территорию. Было в этой простоте и одинаковости что-то глубоко мудрое, что ярким павлинам и серым павлинихам ни за что не осознать. Медальон нравился мне тем сильнее, чем дольше я на него смотрела, была в нём какая-то магия, хотя магии я не видела.
– Это просто кусок металла, принцесса, не ищи, – Алан смеялся надо мной, я стала заворачивать медальон в бумагу, потом развернула обратно и решила надеть, он оказался чуть ниже Печати. Алан смотрел на меня так, как будто не знал, что дальше делать.
– Я правда не знаю, что дальше, принцесса. В прошлый раз нас на этом моменте мелкие отвлекли, и дальше понеслось всё куда-то не туда. – Он замолчал и посмотрел на реку, потом на меня, – как думаешь, если бы их тогда здесь не было, что было бы дальше? С нами.
Я тоже посмотрела на фонарики, перевела взгляд на кострище, пакеты с едой, на Алана, пожала плечами:
– Ничего особенного не было бы. Мы бы съели всё то, что в реальности у тебя отобрал Деймон, посидели бы здесь, пока не замёрзли, потом ты проводил бы меня до общаги, а сам поехал бы в свой отель. Мы бы увиделись на парах, потом, может быть, на практике.
«А потом я бы перевелась на заочку, как Кори, чтобы ходить за тобой по пятам или сидеть в твоей крепости и лечить твоих демонов.»
Это была невольная мысль, довольно смущающая, но я понимала, что так и было бы, я бы не смогла просто продолжать ходить на пары и видеться с Аланом по праздникам, зная, что Алан будет рад меня видеть каждый день.
«Это если он действительно был бы рад. Вполне возможно, что если бы не происшествие с Никси и Деймоном, Алан забыл бы меня так же, как любую даму из бесконечной череды влюблённых в него дам, с которыми он провёл прекрасный вечер, а потом исчез навсегда, оставив им только воспоминания.»
– Нет, принцесса. Я изначально знал, что с тобой всё по-другому, я это сразу понял, у меня на такие вещи чуйка. Но меня всю жизнь учили, что интуиция это хорошо, но проверять её логикой всё равно надо. Я проверил тысячу раз, я задолбался уже проверять, всё сошлось идеально, это доказано, я приехал тебе помочь это себе доказать. Если ты захочешь.
Я посмотрела на него, он ответил прямым взглядом, одновременно упрямым и беззащитным, это пробирало до самого сердца, его хотелось схватить в охапку и успокоить, поскорее заверить, что ничего страшного не случится, я не использую его доверие против него, ни за что на свете. Он улыбнулся и приглашающе протянул ко мне руки, я села ближе и обняла его, погружаясь в его запах и жар тела, который я, вроде бы, чувствовала много раз и прекрасно помнила, но сейчас ощущала всё равно по-новому. Что-то изменилось, в нём или во мне, а что-то осталось по-старому, и это оставшееся было тем, чего мне очень не хватало долгие годы. Я как будто себя саму наконец собрала из деталей, и они сели идеально, без усилий, без скрипа, на щелчок, как будто тысячу раз уже собирались и разбирались, и ещё обязательно будут, потому что это нормальный рабочий процесс, но это состояние идеальности и стопроцентности всё-таки было лучше, несравнимо лучше.
Алан сделал быстрый вдох, как будто собирался что-то сказать, но замер и не стал, я тоже замерла, готовясь слушать, но он, видимо, передумал. Тихо рассмеялся и сказал шёпотом:
– Принцесса, я в первый раз в жизни вообще без плана, вообще. У меня есть какие-то забронированные комнаты в ресторанах, номера в отелях, домики у моря, машина ждёт там за оградой, телепортист в машине с набором «маяков» для двух десятков разных мест, но это не план, это какие-то... просто вероятности. Я понятия не имею, что дальше будет, и как мы теперь будем жить. У тебя есть мысли?
Я не знала, как мы будем жить, но точно знала, что завтра и послезавтра у меня выходные, а в понедельник четыре операции, две из них срочные. Во вторник ещё три, и дальше в таком же режиме ещё два месяца – это то, что я не могла просто так взять и отменить, и не хотела, если уж совсем честно. Я любила свою работу, я бы занималась тем же самым, даже если бы мне за это не платили, разве что от губастых моделей отказалась бы в пользу детей и аварийной реконструкции, но на этом всё, клиника осталась бы такой же, с тем же фикусом, тем же пузатым диваном и тем же стиральным порошком.
«Только вместо воспоминаний об Алане был бы реальный Алан. Я бы с ума сошла от счастья.»
– Я согласен. Давай так и сделаем.
– Серьёзно? – я даже отодвинулась, чтобы посмотреть на него – это были не условия мечты, мягко говоря, я не знала ни одного мужчины, который бы на такие отношения согласился.
– Теперь знаешь, это я, – он изобразил смиренный кивок и улыбнулся, – у меня тоже есть обязанности, принцесса. Я хотел бы уделять тебе много времени, но я не могу себе этого позволить, у меня море совещаний, на которых надо быть лично, всякие проверки, которые нужны лично мне, потому что другие пристрастны и необъективны, а это важно, от этих проектов зависит жизнь моего народа, буквально, я строю крепости, плотины, каналы, там всё должно быть гарантированно хорошо построено, а подрядчики такие... интересные бывают. У меня слишком мало тех, кто одновременно лояльный и компетентный, поэтому они разрываются, и я разрываюсь. Свидания по твоему графику «запоев» – это действительно то, что я смогу себе позволить. Я это уже делал, на самом деле, я как бы уезжал в храм, или в больницу ложился, а сам сидел в медитации телом, а душой был у тебя в голове. Так что, я уже подготовлен. Всё должно получиться.