— Садись, живо! — спокойно, но требовательно произнесла незнакомка. — Я к тебе не лаяться пожаловала, так что уймись и слушай.
Стеша смотрела на нее в упор, стиснув зубы, с горькой ненавистью. От напряжения ее лицо начало покрываться капельками пота:
— Скажи мне, што ты попуталася и не в ту избу нос свой сунула! — взмолилась она, еле сдерживаясь. — Ты не ко мне шла, так ведь?
— Не дождешься, — последовал ответ. — Я пришла сказать тебе, что живешь ты во грехе не с Петром Коноваловым, а с Иваном Ильичем Сафроновым!
Это было уже слишком. Стеша вскипела и забушевала.
— Ты што припорола ко мне, профура? — истерически закричала она. — Петю маво от меня отлучить? Может, сама на нево глаз положила?
Гостья покачала головой:
— Нет, я тебя, дуру, уберечь от несчастья пришла. Выслушаешь и поймешь, не пропадешь тогда. Но, а слухать и вразумлять не станешь, всю оставшуюся жизнь себя проклинать будешь!
Сафронов сам организовал нападение на лавку. Аверьян, на которого он первоначально возлагал большие надежды, разочаровал его и просто стал не нужен «на корабле».
Подобрав тяжелораненого Калачева в степи, кормчий мыслил слепить из найденыша послушного и преданного последователя! Но жизнь показала, что он сделал ставку не на того. Окончательно уяснив, что из Аверьяна ничего путного не выйдет, Ивашка решил порвать с ним все отношения.
Сафронов не был храбрецом и боролся с неугодными исподтишка, отступая только в тех случаях, когда его проискам давали решительный отпор; слабака же, не поморщившись, растаптывал. Человек с пистолетом неожиданно вступился за Аверьяна, и это озадачило Ивашку, тем более что «защитничка» он не раз видел во время радений.
В душе «Христа» скопцов поселились тревога и плохое предчувствие. И все же, когда он пытался рассуждать трезво, ему становилось очевидно — если и угрожает какая-то опасность ему и секте, то только не от безвольного увальня Аверьяна, а со стороны таких людей, которые пока предпочитают не высовываться.
Недавно он думал, что секта не может существовать без него ни единого дня, даже ни одного часа. И вот — постепенно убеждается, что власть над кастратами ускользает из рук, заведенные традиции отмирают, а на смену им… уже ничего не приходит, и это очень злит и настораживает! Горожане раздражены закрытием храмов и мечетей. А молельный дом скопцов их сильно раздражает. Может разразиться катастрофа, если не укрепить свой еще не угасший авторитет, пока его имя окружено ореолом «святости» и пользуется уважением сектантов.
Теперь он уже раскаивался, что в свое время, ослепленный амбициями, не ушел за рубеж с немалым богатством. А самое глупое было то, что он, перебравшись в Оренбургский край из Тамбова, снова взялся за возрождение секты. Он понадеялся, что ему удастся сделать это в глуши, но все получилось наоборот. Как оказалось, большевики не только на Тамбовщине, в Питере и Москве, но и повсеместно объявили войну «опиуму для народа».
Эти тревожные мысли весь остаток ночи не выходили у Ивашки из головы. С вечера у него в ушах слышалось: «Все бросай и беги, пока не поздно!». Он открыл глаза и посмотрел в потолок. Сон окончательно улетучился, время остановилось.
А тут еще из соседней комнаты донеслось всхлипывание, что окончательно взбесило Ивашку. Это рыдала от боли недавно оскопленная им женщина. Сафронов постучал кулаком в стену и громко крикнул:
— Перестань рыдать, Прасковья, без тебя нынче тошно!
Рыдания смолкли, а он бессильно растянулся на кровати, крепко зажмурив глаза и незаметно для себя задремав. Его сон был тревожен: он бежал от огня, а за ним гналась стая злобных собак. Спасаясь, Сафронов угодил в жуткое болото и сразу же стал тонуть в вонючей мутной тине…
Он проснулся весь в поту. Вскочил с кровати и обхватил голову руками. Из соседней комнаты тянулся надрывный стон. Ивашка прислушался. «Беги, пока не поздно!» — снова услышал он.
— Черт знает, какая ерунда в башку лезет, — прошептал он удрученно и отер с лица холодный пот.
День прошел спокойно, а вот вечером… Когда городские скопцы стали стекаться на радения, на Ивашку снова нахлынула хандра. Поручив Савве Ржанухину провести радения без него, он набросил на плечи пальто и вышел на улицу.
Немного прогулявшись, он заглянул в кабак. Выпив несколько рюмок водки без закуски, он пошел туда, где, как он был уверен, его ожидала теплая постель и… жена Аверьяна Стеша.
Одинокая покладистая женщина отнюдь не пленяла его своей красотой, но… Соблазнив и принудив к сожительству чужую жену, таким образом он мстил Аверьяну. Подло? Да. Именно это радовало и возбуждало Ивашку, как злого и капризного ребенка, у которого боль другого вызывала восторг и удовольствие.