– Идём, – рассмеялся я, подскакивая к нему и хватая за руку.
Вести Ориона в дом оказалось неожиданно волнительно. Я давно хотел показать ему свою комнату, свои вещи, свой компьютер. Но… после того как сегодня мы побывали в его новом доме, это желание неожиданно померкло. Странно, но теперь мне уже не хотелось показывать ему всё это – наоборот, хотелось, чтобы он показал мне что-нибудь новенькое в том доме. И, наверное, я бы хотел жить там. Жить там с ним. Как бы я хотел жить с Орионом!
– Я пришёл! – крикнул, заглядывая в гостиную.
Орион спокойно стоял позади меня и не отпускал мою руку. Так приятно.
– Да-да, – вяло отозвалась мать. Она сидела перед телевизором, закинув ноги на маленький столик, и подпиливала ногти. – Если хочешь есть, сделай себе сэндвич.
– Я не один пришел! – возмутился я, отводя взгляд, чтобы не видеть выражения лица Ориона. – У нас гость…
– Что? – мать неожиданно взвизгнула и подскочила, оборачиваясь. – Я… Орион…
– Привет, – скептически фыркнул крёстный, отпуская мою руку и приобнимая меня за плечи, словно в жесте поддержки.
– Орион, – залепетала мать, поправляя лямочку топа и приглаживая взлохмаченные волосы. – Мы совсем не ожидали тебя здесь увидеть.
– Правда? – неожиданно холодно произнес крёстный, а потом уже обратился ко мне, и голос его сразу же изменился до неузнаваемости: – Натан, милый, может, ты поднимешься пока наверх и соберёшь вещи на пару дней?
– А… – я покосился на мать.
Она заметно побледнела, лицо покрылось испариной, губы еле заметно подрагивали, а кулаки быстро сжимались и разжимались. Я никогда не видел её такой. Когда она злилась на меня, то, наоборот, краснела, повышала голос и словно бы источала ауру презрения. Но сейчас… Неожиданно я ощутил исходящие от неё дикий ужас и ненависть. Казалось, они сейчас материализуются и задушат меня – таким насыщенным стал воздух.
– Иди, – повторил Орион, подталкивая меня к лестнице.
Я кивнул и молча пошёл наверх, но тут что-то внутри меня взбунтовалось. «Останься и посмотри!» – сказало оно. И я послушно спрятался за перилами, пытаясь остаться незамеченным. Видно ничего не было, но зато так я мог хотя бы слышать их разговор.
– Ты решаешь за меня, Орион? – каким-то надсадным голосом спросила мать, внезапно срываясь на визг. – Да какое право ты имеешь?!
– Ты забыла? – такой голос был мне незнаком.
Совершенно. Я никогда не слышал, чтобы крёстный так говорил. Бывало, он раздражался и становился холодным, но сейчас… Сейчас в этом голосе была арктическая стужа. Такая безжалостная и… завораживающая. Я даже прикрыл глаза, вслушиваясь в его переливы.
– Нет, – прошептала мать.
Не знаю почему, но я представил себе, как она испуганно сжалась и обхватила себя за плечи. Меня охватил просто невозможный восторг, и торжество. Какое-то непонятное ощущение – постыдное и до ужаса сладкое. Тело вновь полыхнуло тем самым жаром, сосредоточившимся отчего-то в районе живота. Что со мной такое?
– Тебе не стоит забывать, – продолжил Орион. – С тобой сейчас всё в порядке только благодаря тому, что ты родила его. Ты не понимаешь…
– Чего я не понимаю?! – неожиданно закричала мать. – Что я выносила эту тварь?! Господи, да какой же дурой я была, согласившись на всё это! Этот выкормыш…
От резкого хлопка ладони по столу я подскочил и сжался в комочек. Мать тоненько взвизгнула и начала всхлипывать. Когда я успел заплакать? Почему? Разве я не знал, что она ненавидит меня? Почему же я плачу?
– Никогда больше не смей так о нём говорить, – процедил крёстный. – Ты пожалеешь, если я от тебя ещё хоть раз услышу о нём хоть одно плохое слово. Поняла?
– Да… – пролепетала она, шмыгая носом. – Я поняла. Прости. Я больше не буду. Прости.
– Он отравился сегодня в школе, – голос Ориона стал немного спокойнее, но по-прежнему был наполнен гневом и бешенством.
Меня даже начало потряхивать от этого. Страх? Не совсем. Но что тогда?
– Я… – мать икнула и замолкла.
– Ты, конечно же, не в курсе… Помни, что ты до сих пор жива только потому, что родила его.
– Я ни в чем не виновата… Я ничего не знала… – залепетала мать.
– Да, я так и понял, – усмехнулся Орион. – Сейчас я забираю его на пару дней, а там посмотрим.
– Ты… заберёшь его? Но ты не имеешь никакого права. Ты не его опекун, мы его родители и…
– Замолкни.
– Хорошо, – покорно пробормотала мать.
Это был конец беседы, поэтому я вскочил и, стараясь не шуметь, помчался в свою комнату. Быстренько кинулся к шкафу и стал торопливо копаться в вещах, пытаясь создать видимость занятости, но заплаканное лицо и дрожащие руки выдавали меня с головой.
– Натан? – раздался голос Ориона.
Он был немного взволнован и раздосадован. Хотя понятно почему. Не нужно складывать два и два – и так ясно, что я слышал их разговор.
– Да? – дрожащий до противности голос.
– Не расстраивайся, сокровище моё, – Орион подошел ко мне и погладил по плечу, обнимая и прижимая к себе. – Всё будет хорошо, вот увидишь.
– Разве? – стоило ему начать меня жалеть, как слёзы полились рекой, прорывая плотину сдержанности. – Она меня ненавидит! Считает тварью… Почему? За что? Разве я сделал что-то плохое?
– Ну что ты, – проворковал крёстный, успокаивая меня и целуя в висок. – Ты просто прелестный – такой милый и невинный. Ты не можешь сделать что-то не так. Ты самый прекрасный в мире, Натан. Никто не смеет обижать тебя. Я этого не допущу. Ты мне веришь?
– Да, – прошептал я, стискивая пальцы на его плечах.
Мне стало так спокойно, так легко и хорошо. Слёзы моментально высохли, немного стягивая нежную кожу у глаз, и я потерся щекой о его щеку, чувствуя себя совершенно счастливым.
– Тогда собирайся, солнце, – Орион напоследок чмокнул меня в нос и подвёл к шкафу. – Давай помогу. Ещё нужно взять теплые вещи, ведь на озере может быть прохладно, да?
– Угу…
Мы быстро собрались и спустились вниз. Мать вышла из гостиной, но не сказала ни слова. Сначала она, конечно, кривилась, но стоило крёстному посмотреть на неё, тут же опустила голову и забормотала:
– Конечно идите. Я ничего не имею против. Орион, прости, я не хотела… Я действительно… Прости… Удачно вам отдохнуть.
И тут же скрылась обратно в гостиной, словно бы не могла больше выносить взгляд крёстного.
Я же не дурак. Я понимаю, что всё не так просто. Но… Мне не хочется ни о чём спрашивать. Я не хочу знать, почему всё именно так. Я просто… хочу… быть счастливым.
Когда мы уже заезжали в гараж, я огорченно вздохнул и пробормотал:
– У меня нет плавок, они остались в школьном шкафчике.
Так сильно хотелось расслабиться, полностью отдаваясь плаванью. Чтобы ни о чём не думать, чтобы не переживать…
Орион заглушил двигатель и повернулся ко мне, закидывая руку на спинку моего сиденья.
– Плавай без них, – предложил он, весело улыбаясь и задорно мне подмигивая. – Тут ведь кроме нас никого нет и не предвидится.
– А… как же… – я просто растерялся, не зная что ответить.
– Что? – крёстный наклонился ко мне ближе, заглядывая в глаза. – Стесняешься меня?
Я только замотал головой, хотя почувствовал, что щёки становятся пунцовыми от смущения. Как можно смущаться его? Нет, нельзя. Только вот… почему-то тело сковывали неловкость и легкий страх, смешанные с каким-то непонятным ощущением.
– Я даже пообещаю не смотреть, – рассмеялся Орион, протягивая руку, чтобы пригладить мои волосы. – Пошли в дом.
Он захватил из машины мою сумку и пакеты с покупками.
– Хочу показать тебе твою комнату, – произнес крёстный, пропуская меня вперёд. – Думаю, тебе должно понравиться.
– Комната? – со смесью ужаса и восторга воскликнул я. – У меня здесь будет собственная комната?
– Ну конечно, Натан, – мягко ответил Орион, догоняя меня уже у самой двери и целуя в макушку. – Не в моей же тебе ночевать. Хотя…