«Ричард, — так спрашивает в поэме Анри, — откуда вы?» — «Случай, — отвечает граф Пуатье, — свел меня с Филиппом. Я не хотел избегать его и проводил до места свидания».— «Хорошо, Ричард, если так. Берегитесь, нет ли тут предательства!»
Анри скоро в нем убедился. Филипп отвел его в сторону, чтобы дать ему «добрый совет». К этому «совету» он возвращается все три дня, которые длилось совещание, но встречает упорный отказ короля.
«Сын ваш — доблестный муж, но у него мало земли. Дайте ему вместе с Пуату Турень, Мэн и Анжу, и они будут в хороших руках».
В последний раз настаивает Филипп на так долго откладываемом браке, в последний раз требует для Ричарда гарантий его наследственных прав на Англию и Нормандию и распоряжения о присяге ему его вассалов перед отправлением в поход. Анри отказывает:
«Если здравый смысл меня не покинул, не сегодня он получит этот дар».
Тщетны убеждения и самого Ричарда. Анри упорно уклоняется от совета.
«Хорошо! — восклицает Ричард. — Я вижу ту правду, которой верить не смел».
И, отвернув-
26
шись от отца и сложив руки, он склоняет колени перед Филиппом и объявляет себя его вассалом
«за Нормандию, Пуату, Анжу, Мэн, Берри и Тулузу».
Он просит его помощи в защите своих прав.
«И Анри, — заканчивается прозаическое изложение той же сцены у Гервазия Кентерберийского, — отступил на несколько шагов, спрашивая себя: что значит этот внезапный оборот дела? Он вспомнил о том, что произошло некогда, в те времена, как сын его Анри Младший соединился против него с Людовиком VII. И думалось ему, что теперь он стоит перед более грозной опасностью, ибо Филипп не такой человек, каким был Людовик».
Анри ушел один. Ричард удалился вместе с Филиппом.
Если целью Филиппа было создать трещину в анжуйской державе и оттянуть поход, в который его так же мало влекло, как и Анри, он достиг своей цели. С момента, когда добыча была в руках друзей, сам Ричард отодвинул свои крестоносные планы. Убеждения папского посла, попытка нового сговора в Ферте-Бернар не привели ни к чему. Филипп бравировал даже угрозу анафемы и прямо сказал легату, что за его горячностью стоят стерлинги английского короля. Война перекидывается еще на следующий, 1189 год, и месяцы июнь и июль молодые государи гоняются за старым по городам и замкам Анжу. Судьба хотела, чтобы Анри провел последние недели жизни в домене своего отца Жоффруа Плантагенета, оставаясь почти до конца в том Ле-Мансе, где он родился и где была могила Жоффруа, вопреки советам поскорее укрыться в Нормандии, которые давали ему друзья. 12 июня Филипп и Ричард появились у стен города, готовясь к атаке. Анри попытался отбросить врага, зажегши пригород, но пламя перекинулось внутрь стен, и опасность, грозившая жизни Анри, заставила его бежать со своими людьми. А Ричард и Филипп, в тот же день войдя в город,
«съели обед старого короля»
и преследовали его дальше. В стычке, происшедшей недалеко от Ле-Манса, под Ричардом был убит конь, и это приостановило погоню, дав возможность Анри опередить своих преследователей на двадцать миль. Почти без отдыха, уже полубольной, домчался он до замка Френе, где переночевал, и, сменив коня, двинулся на Анжер и Шинон. Скоро, однако, значительная часть Луары была в руках его врагов. Остановившись ввиду Тура, они собрались брать его приступом. Король, находившийся в Сомюре, был почти беззащитен, окруженный восставшей страной и городами,
27
перешедшими во власть его врагов. Он попытался вступить с ними в переговоры, обещая всевозможные уступки при условии только неприкосновенности его
«жизни, чести и короны».
Но от него потребовали, чтобы он сдался на милость победителей. Скоро Тур взят был приступом, и король принял предложенное ему свидание у Азе.
Но в назначенный для этого свидания день Анри почувствовал приступы смертельного недуга и не мог явиться в условленное место.
«Ричард не жалел его, не верил ему, говорил, что болезнь его притворная».
Когда свидание наконец состоялось и Анри прибыл, страдающий и больной, он был так подавлен и слаб, что принял все продиктованные ему условия, среди которых признание Ричарда его наследником в Англии, Нормандии и Анжу и возвращение ему его невесты стояли впереди. Договаривающиеся клялись не мстить тем из своих вассалов,
«которые изменили и поддержали противника»,
— условие, связывавшее, собственно, только Анри. И когда последний присягнул в его исполнении и потребовал список изменников, на первом в нем месте он нашел своего любимца — принца Иоанна.