- Я рыцарь! Дай мне меч я встречу опасность грудью!
- Это колдовство! Злое, поганое! Меч тут не помощник!
- Вера моя неколебима и молитва святая…
- Времени нет! Я все объясню! Но не сейчас, быстро за мной! Считай, у нас тактическое отступление в целях дезориентации противника! Перегруппируемся, и сокрушим! Быстро, быстро!!! За мной!
Глава 9. Настоящий герой.
9. Настоящий герой.
Посреди белого дня на мир опускалась Тьма.
Боромир опрометью несся в центр селения, Константин еле поспевал за шустрым стариканом. По дороге им попадались селяне, домашние животные и мелкая живность, вроде воробьев. Все замершие посредине какого-то действия-движения, будто, новомодные, авангардные мимы, ставшие совсем недавно популярными на родине рыцаря. Даже те самые воробьи, висели в воздухе не маша крыльями, но почему-то не падая. Не может такого быть, чтоб лететь и крыльями не махать, мелькнуло в голове барона.
Слышался странный треск, шуршание и скрежет, тело рыцаря будто кололи ледяными иглами. Темп бега задаваемый старостой все нарастал. Сумерки сгущались, уже было сложно разобрать дорогу.
Наконец, Константин понял, куда они бегут. В церковь. Небольшую, деревянную церковь, увенчанную блестящим куполом, почти как у минарета. Но с крестом. Восьмиконечным.
Боромир, не снижая скорости, влетел в гостеприимно распахнутые двери. А Константин еле успел перед ними затормозить.
- Внутрь! – заорал староста. – Скорей! Пропадешь!
Рыцарь подбоченился. Гордым взглядом презрительно окинул трусливого седовласого игрока.
- В это еретическое гнездо отступничества я не пойду. Я не боюсь смерти, я боюсь запятнать свою душу. Крест святой…
С громким ревом Боромир неожиданно резво выпрыгнул во двор, в полсекунды скрутил рыцаря и кулем швырнул внутрь. Прыгнул следом. И почти успел. Почти.
Тьма сгустилась и пролилась с неба кипящей смолой, окатила не успевшие влететь в церковь лапти на ногах старосты. Он с воем плюхнулся на пол, по инерции прокатился к алтарю, и уже там потерял сознание.
Константин, едва придя в себя от шока, вызванного неадекватным поведением Боромира бросился было на того с кулаками, но… Увидел, голые кости с расползающимися остатками плоти вместо ног старосты и передумал его бить. И лапти (он наконец узнал название деревянной обуви) и штаны, и кожа, и мясо, все исчезло… Лишь торчащие, из дымящихся чуть ниже колен обрубков, кости… Хотел было перекрестится, но не решился в православной церкви крестится по-католически. А по православному… Нет. Нет. Пока нет. Не имеет он на это права.
В очередной раз изменил Полбу отношение к седобородому герою. Осмотрелся. Осторожно выглянул наружу.
От тьмы снаружи не осталось и следа. Ходили люди, носились куры, летали те самые воробьи… Будто и не было ничего, будто и не заметил никто сгустившейся, растворившей ноги Боромира тьмы. Скрежета и шепота не слышалось. Слышалось далекое мычание коров и шелест крон деревьев. А еще, громкое сопение и стоны покалеченного, но быстро приходящего в себя игрока.
- Барон, позвольте мне выразить свое…
- Оооой… ты того… слушай… ооо… беги в дом… там в сенях – короб… кааак боооольно то… в коробе… возьмиии… - и староста снова отключился. Плоть все еще сползала с костей, если изначально она была растворена ниже колен, теперь поражение обнажило уже и суставы.
Рыцарь не мог бросить в беде своего отважного спасителя. Ведь Полбу теперь, как ни крути, обязан Боромиру жизнью. А может и чем посерьёзней, ведь всем известно, смерть от колдовства калечит душу. А это долг чести. И барон, со всех ног полетел к дому старосты.
Селяне отпрыгивали с пути бегущего взъерошенного человека и удивленно смотрели вслед. Вот и дом. Сени… Так, сени… Что такое - сени, Господи надоумь?
Ну ладно, вот сундук, наверное, он же – короб.
Замка нет. Константин откинул крышку… Доспехи. Да какие!!! Красота! Ну, навряд ли они вот прямо сейчас старосте понадобились. Что еще? Топор в чехле. Еще топор. Меч в ножнах. Пояс с нашитыми кошелями. Коробочка, блестящая, лаковая. В коробочке… Кольца, серьги, браслеты… Наверное, семейные драгоценности баронского рода. Хотя какого рода, если Боромир в нем первый, судя по словам посадника?
Кстати! Дымов! Отец Кондратий!
Константин бросился в горницу… И граф, и епископ, все еще в тех же самых позах, с остекленевшими глазами, так же неподвижны… Дева Мария!!! Да что же это такое? Что за колдовство??? Ведь крестьяне ходят, как ни в чем не бывало, своими делами занимаются. А два человека, которые только и могут разъяснить, помочь найти нужное нечто – аки статуи.
Из сеней раздался негромкий стук и позвякивание.
Рыцарь бросился назад. Воры? Мародеры?
В коробе, прямо на панцире, стояла бутылочка дорогого прозрачного стекла. Сама такая бутылочка, даже если пустая, стоит фунтов десять серебра, не меньше, почему-то подумал Полбу. А в ней, почти три четверти, светящейся, как закатное солнце, жидкости. Что это??? Не иначе – мирра!
А рядом… Рядом с бутылочкой… Полбу помотал головой. Рядом с ней, стоит маленький, размером с обычную мышь, человечек. Без бороды, зато с усами. Улыбается и тыкает в бутылочку крохотным пальчиком.
- Господи Иисусе! – Константин проморгался и по-католически, слева направо, перекрестил человечка. Тот показал язык и молча юркнул, в какую-то щель. Что это было? Вернее – кто? Но, по крайней мере, понятно, если мелкое наваждение не обмануло, зачем староста его послал. Лекарство. Схватил рыцарь бутылочку и побежал к умирающему. Вернее, растворяющемуся.
Только бы успеть, стучало в висках, только бы…
Без малейших сомнений заскочил в церквушку… Оттолкнул стоящего на коленях около старосты черница. И задумался. Что делать? На ноги лить? Или в рот?
- Что с этим делать??? – выкрикнул он, потрясая бутылочкой перед носом испуганного монаха. – Как лечить!?
- Н… не… не знаю… Что эт-то?
Полбу зарычал. Растворение добралось уже почти до пояса Боромира, обнажились берцовые кости. Зубами выдернул затычку и громко читая «Отче наш», стал тоненькой струйкой поливать дымящиеся культи. Вроде, верно, пронеслось в голове. Дым и смрад почти исчезли. Растворение прекратилось. Но кости обрастать мясом не желали.
- Читай! – заорал он священнику. – Православные свои молитвы, читай! Давай!
- Дык рано еще отпевать, - отпрянул тот. – Дышит ведь…
- Какое отпевать!!! Я тебе дам отпевать! Я тебя сейчас сам, так отпою! Во здравие, или что тут у вас, отступников положено, читай! Матерь Божью призови! Делай хоть что-то, не сиди!
Чернец затянул что-то заунывное, бухнулся на колени, и мелко крестясь стал бить поклоны, время от времени косясь на грозного незнакомца с пушистой топорщащейся бородой.
Полбу, с трудом разжал челюсти своего спасителя и влил остатки светящейся, пахнущей медом и вином жидкости. Будь что будет, подумал он, и без сил привалился к алтарю.
Дьяк еще не кончил молиться, а староста открыл глаза, закашлялся и застонал. Провел руками по телу, будто проверяя его наличие и целостность… Наткнулся на голые кости ног. С интересом рассмотрел.
Рыцарь опасался, что сейчас со старостой случится истерика, еще бы, человек ведь калекой сделался. Но тот лишь грустно покачал головой.
- Вот видишь… - сказал он Константину. – А не дурил бы – этого бы не было.
- Барон, - прочувствованно ответил Полбу. – Ваше мужество и самоотверженность, данные, несомненно, Господом нашим, спасли неразумного. От страшной и как видно мучительной смерти. А может чего и похуже смерти… Я в вечном и неоплатном долгу перед вами. Вы – истинный рыцарь и герой! На коленях прошу вас, простите меня за сомнения и подозрения в трусости. – Полбу рухнул на одно колено и преданно уставился на старосту. - Скажите, барон, чем я могу помочь вам? Быть может, есть еще какое чудодейственное лекарство? Я найду его и принесу! Такие люди как вы – соль земли! И я искренне прошу вас отныне считать меня своим должником и другом!