— Я — верховный инквизитор Дрейк, — представился он.
Я вздрогнул — до этого дня об Инквизиции я слышал лишь туманные сплетни, поведанные людьми, которые услышали их от людей, которые что-то слышали о кампании, проходившей в трех системах от них. Инквизиции боялись даже те, кто не боялся ничего другого. Спустя некоторое время я понял, почему. Но и тогда, при первой встрече, я счел Дрейка достаточно устрашающим, хотя не знал и десятой части причин, почему мне следовало бояться его.
Заместитель взглянул на новоприбывшего. Он так и не опустил оружие, но, судя по лицу, не собирался пускать его в ход.
— Как вы нашли нас? — спросил он.
Дрейк указал на Махариуса:
— Я нашел лорда верховного командующего. У него очень заметная аура. Вы должны быть благодарны, что никто из преданных сторонников Ангела не знает его так хорошо, как я.
— Вы псайкер? — спросил Антон. Он тяжело сглотнул, но все же заставил себя произнести это. Думаю, то, что Дрейк был псайкером, испугало его больше, чем то, что он был инквизитором.
— Я поражен твоими дедуктивными способностями, — проговорил Дрейк.
Он подошел к лежащему Махариусу и осмотрел его. Затем перевел взгляд на Анну, и та качнула головой в ответ. Очевидно, эти двое пришли к взаимопониманию. Дрейк провел рукой над неподвижным телом Махариуса и кивнул, словно увидел то, чего не видел никто из нас, и остался этим удовлетворен:
— Будет жить.
Он произнес это с полнейшей уверенностью. Наверное, именно тогда я пришел к выводу, что инквизитор мне не нравится и никогда не понравится, хотя мы сражаемся с ним на одной стороне. Хотя, точнее, я лишь предполагал, что мы с ним на одной стороне. У него была собственная сторона, что бы это ни значило.
— Как вы спаслись? — спросил я, просто чтобы показать, что не боюсь, хотя на самом деле это было совсем не так.
— Еретики атаковали казармы. Я выбрался оттуда. Меня не заметили. — Судя по тону Дрейка, ему это далось проще простого. Наверное, так оно и было.
— Вы бросили там наших людей? — Слова вырвались прежде, чем я успел остановиться.
— Ты осуждаешь меня? — В его голосе чувствовалась угроза. Он был не из тех, кто привык к допросам. Он был человеком, которого стоило бояться другим, и лишний раз подтвердил это, добравшись сюда без чьей-либо помощи.
Я чувствовал себя так, словно должен был что-то сказать, но не мог найти в себе сил. Неприязнь боролась со страхом. Холодные серые глаза сверлили меня, словно видя насквозь. Возможно, так и было. Губы Дрейка скривились в намеке на улыбку, словно увиденное позабавило его.
— Я спас тех, кого смог, — сказал он.
— И где они? — спросил Антон. — Нам пригодилась бы помощь.
— Там, где будут наиболее полезными. А если нас постигнет горькая участь, они пригодятся тем, кто придет после нас. Империум следует предупредить о том, что здесь происходит.
— И что же? — Хриплый голос Заместителя прозвучал спокойнее, чем мой собственный.
— Мир погрузился в темнейшую ересь. — Антон бросил на меня взгляд, в котором так и читалось: «Я же говорил». — Жрецы Ангела — наихудшее, с чем нам доселе приходилось сталкиваться, рядовой Лемюэль.
Я мог не спрашивать, откуда он знает мое имя. Без сомнения, инквизитор имел доступ к нашим личным досье. Он заметил мой взгляд, но неверно истолковал его:
— Да, я знаю, кто вы. Я просмотрел информацию обо всех, кого направили охранять Махариуса. Я знаю, что вы преданные солдаты и были награждены за отвагу.
То, что мы попали в поле зрения этого отчужденного, тщеславного и могущественного человека. Лучше бы мою биографию пришлось изучить комиссару, чем инквизитору. Мне стало интересно, встречался ли Дрейк с Анной прежде. Я не сомневался, что они знали друг друга. Они были одной крови. А вдруг Анна — тоже инквизитор?..
— Вы упоминали о жрецах Ангела Огня, — напомнил Заместитель.
— Боюсь, их культ служит прикрытием для чего-то куда более древнего и темного. Использование несанкционированных псайкеров подтверждает это, но то, с чем взаимодействуют псайкеры, беспокоит меня куда сильнее.
— И что же это, друг мой? — раздался сильный зычный голос Махариуса.
Как долго он бодрствовал и слушал? Возможно, все это время. Махариус был из тех людей, которые предпочитали получать преимущество в любой ситуации, в какой только могли оказаться.