Юань задумался. Этот мальчик тоже хорош. Пожалуй, он, Юань Цаньяо, пригреет в своей канцелярии и этого удивительного каллиграфа. Пригодится. В итоге, Юань отобрал для себя двоих и довольно потирал руки.
Однако Юань Цаньяо в данном случае совершил классическую ошибку всех умников: решил, что он — самый умный и нет никого умнее. Между тем, канцлер Чжан Цзячжэнь тоже решил во что бы то ни стало заполучить себе в управление этого юнца, и для этого поведал о происшествии на экзамене самому императору.
Чжан, в отличие от Юаня, не отличался хорошей памятью, но умения красочно, в лицах, описать любое событие, сплести из любого пустяка притчу или забавный анекдот — этого умения у него было в достатке.
Вечером за шахматной партией с его величеством Чжан Цзячжэнь в красках живописно описал, как один юноша на экзамене, точно охотничий пес, выследил нарушителя экзаменационных правил по пятнам туши на шпаргалке и по запаху самой туши! Гений, просто гений! Он шёл по следу запаха с закрытыми глазами!
— Он сдал экзамен? — поинтересовался император.
— Баллы пока не известны, но полагаю, человек с такими способностями в любом случае будет нужен империи, ваше величество, — деликатно уронил канцлер Чжан.
— Запах свежей туши слышен с нескольких фэней[1], но тридцать чжанов[2]? Невозможно, совершенно невозможно. Но постойте… — император выпрямился, явно взволнованный.
— Что такое, ваше величество?
Сюаньцзун опомнился и покачал головой.
— Ничего. Но после оглашения результатов экзамена я хочу увидеть этого человека.
— Непременно, ваше величество.
…В последующие дни кандидаты на сдачу имперского экзамена ждали «обнародования списка», собираясь у стены, где вывешивали результаты. И, наконец, в первый день второй луны они появились.
Чень Сюаньжень, не томя себя ожиданием, все эти дни читал книги по криминалистике и освежал в памяти юридические трактаты, которые брал в библиотеке. А вот Чжао Шэн в одиночестве предпринял прогулку по местному кладбищу, где, найдя на могиле надпись о трагической гибели двадцатилетнего юноши, попытался вызвать его дух.
Получилось не сразу, но явившаяся в конце концов тень нехотя сообщила, что покойник напился до чёртиков в блудном доме, а на обратном пути ночью, минуя мост, свалился с него в озеро. После чего недовольный потревоженный дух удалился, напоследок пробормотав несколько ругательств.
Однако другой дух, дух девицы, о которой на надгробии было сказано, что она убита безвинно, так и не появился, сколько ни призывал его Ван Шэн.
— Дух ответил тебе?
Чжао Шэн вздрогнул. Сзади стоял Чень Сюаньжень.
— Как ты узнал, где я? По запаху нашёл?
— Вовсе нет, подумал, что ты захочешь проверить свои способности, и когда ты вышел, пошёл за тобой. Ты свернул к кладбищу и тут все сомнения пропали. Так духи ответили, нет? Я слышал колебание воздуха, дуновение и запах плесени.
— Твоя манера подкрадываться, как лиса, мне не нравится, старший, — с лёгкой досадой ответил Чжао Шэн. — Ты перепугал меня.
— Так они ответили? — не отвечая на упрёк, повторил Сюаньжень.
— Дух убитой девушки не отозвался, как я ни старался. Но первый ответил. Однако никакого убийства там не было. Тот человек просто утонул пьяным в озере. Ничего загадочного.
— Ты — гений, Шэн!
Живой восторг на лице Сюаньженя польстил Чжао Шэну. У него никогда не было даже подобия друга, и то, как с ним общался этот человек — удивляло и нравилось. Никакого стремления унизить или задеть самолюбие, ни единого обидного слова, даже подшучивания его не несли ничего оскорбительного! Чень говорил с ним, как равный с равным! Таких отношений со сверстником у Шэна никогда не было. Впрочем, что и удивляться? Бодхисатва!
— Так ты будешь работать со мной?
— Ну, я бы попробовать. Но ты же видишь, мне отвечают не все духи.
— Ты просто ещё не практиковался. Начнёшь делать это постоянно — поймёшь все закономерности. Я уже освоил два новых запаха — запах лжи и правдивости. Уверен, это пригодится.
— Ты хочешь сказать, что чувства… тоже имеют запах?