[1] розовые лотосы
[2]Голодные духи
[3] «Рассуждения, рассеивающего сомнения относительно совершенствования в бессмертии»
Глава 22. «Бо». 剝 Разложение
Сгнили ножки кровати.
Сгнили опоры. Сгнил покров.
Благосклонность обилию придворных дам
и дворцовых служанок.
Не ешь крупные плоды.
Благородный человек обрел большую повозку.
У низкого человека развалился дом.
Однако стоило Сюаньженю заглянуть в тигель, он снова отшатнулся. Тот был на две трети заполнен человеческими костями и черепами. Заткнув нос и вглядевшись, Сюаньжень понял, что черепа ветхие и заплесневевшие, точно извлечённые из старых могил. Однако не исключалось, что сгнили останки именно в тигле.
— Чем занимался тут этот «мудрейший, добродетельный и строгий»? — гундося, пробормотал Сюаньжень, ибо нос его всё ещё тонул в покрывале. — Что это за практики?
— Он был даосом, практиковавшим тайную магию — путь силы. Даосы пытаются поставить себе на службу силы природы и силы духов. Чаще призывают силы вселенной и вызывают дождь или бурю. Силой, исходящей от духов, управлять труднее, потому что духи обладают собственной волей. Колдуну чрезвычайно трудно заставить прийти упрямого духа, а потом — заставить удалиться. Есть несколько способов овладеть силой духа. Можно позаимствовать его силу и увеличить за её счет свою собственную. Также колдун может просить духа оказать помощь, давая ему действовать самостоятельно, а потом изгнать при помощи заклинаний. Наконец, колдун может выступить в роли медиума, предоставив духу своё тело. Это самая мощная форма колдовства: личная сила колдуна и мощь духа образуют единую силу. Но это очень опасно: если дух выйдет из-под контроля и подавит колдуна, последний не сможет ни освободиться от вызванного духа, ни укротить его.
— Тут произошло что-то похожее?
— Не совсем. Духи этих мертвецов слабы, как пар над чайником. А вот тот, кто убил Лу Гуана и его родню, очень силен, однако сейчас он спокоен. Я чувствую его присутствие. В нём больше нет жажды убийства. И он не один. У него… не знаю, как сказать. С кем-то здесь у него есть родственная связь. Возможно, он сам из рода Лу.
— Это мужчина?
— Нет, это нюйгуй, дух убитой женщины, которая ищет справедливого возмездия. Такая убивает и вредит обычно мужчинам, женщин же просто пугает. Но за что она мстит роду Лу? Чтобы узнать это, мне надо остаться наедине с тремя гробами, но до полуночи там будут торчать родственники. Проще найти здесь его родню.
— А зачем Лу Гуану нужны были эти покойники?
Ван Шэн вздохнул.
— Он забирал их жизненную силу ци, разумеется, ну и испытывал на них свои эликсиры. Это одна из самых чёрных практик. Нам надо найти женщину по имени Лу Юншэнь, приёмную дочь покойного. Если она увидела раздавленное духом печение, значит, видит больше остальных. Но уже и так ясно, что покойник был негодяем, творившим непотребное, и гибель его рода — кара ему за его же грехи.
— Рада, что вы это поняли… Меня не надо искать. Лу Юншэнь — это я.
На нижней ступени лестницы возникла юная девушка, облачённая в траур, без украшений и шпилек в волосах. Её, пожалуй, можно было бы назвать красавицей, хоть красоту черт портили мертвенная бледность кожи и тусклый блеск бессонных глаз. Чувствовалось, что она утомлена до крайности или страдает бессонницей.
— Госпожа Лу Юншэнь? — Ван Шэн подлинно удивился. — Я думал, раз вы приёмная дочь семидесятилетнего старца, вам будет не меньше пятидесяти.
— Мне шестнадцать.
— А сколько было вашей погибшей сестре?
— Юнмин было двадцать пять, — ответила девушка, совершенно не удивившись вопросу.
Тут Чень Сюаньжень, понимая, что несколько утрачивает нить понимания происходящего, вмешался в разговор и предложил всем подняться в верхние покои: здесь нездоровый воздух. Ван Шэн и Лу Юншэнь переглянулись, но согласились, однако было заметно, что смрадный дух подвала ничуть не тяготил их.
Едва они поднялись на второй этаж покоев Лу Гуана, Сюаньжень, настежь открыв окно, поинтересовался у дружка:
— Ты уже всё понял?
— Да, в общих чертах, но моё понимание нелепо формулировать: нам всё равно не придётся оглашать его при императоре. Однако понадобится немало времени на создание официальной версии… Не так ли, госпожа Лу?
Лу Юншэнь только пожала плечами.
— Мне уже всё безразлично. Но вы поняли, каким негодяем был этот человек, а значит, сможете понять и мен, — девушка ненадолго согнулась, закрыв лицо руками, но тут же выпрямилась. — Лу Гуан был одержим поисками бессмертия — избавлением от недугов, продлением жизни, омоложением. Он говорил, что в юности занимался дыхательными упражнениями, укреплением духа шэнь, увлекался культивацией духа. Но замечал, что всё равно терял силы и молодость.