Сюаньжень прикусил губу и мрачно протянул.
— Д-а-а-а…
— И кого теперь винить? А главное, как поведать об этом канцлерам и Сю Баню? Выдать мой рассказ за сообщение певичек не удастся. Попробуй выйти на эту могилу по запаху дерьма.
Нос Сюаньженя вытянулся дугой.
— Что? Хочешь, чтобы меня в магистрате прозвали говнонюхом? Ни за что! Придётся прибегнуть к логике.
Ван Шэн сжал ладонями виски.
— Какая ещё логика? Я хочу домой… к жене.
Но Сюаньженя в комнате уже не было. Он спустился на первый этаж и начал как одержимый метаться между трупами: старательно обнюхивал тела, разбросанную одежду, и особое внимание уделил крышке гроба. Потом окликнул Ли Женьцы, ожидавшего во дворе певичек.
— Ли, я думаю, это напрасные траты времени. Вы заметили одну странную деталь в доме? Пойдёмте, обсудим её. — Ли Женьцы с любопытством пошел в дом за Сюаньженем. — Взгляните на рты покойных. Разве не странно?
Ли взглянул и лицо его вытянулось.
— Что это? Я правильно понял? Они перед смертью… наелись дерьма? Как это возможно? За тридцать лет службы такого ни разу не видел…
— Да, но ещё странней этого крышка гроба из дерева циньша. Его запах специфичен, и я могу проследить, откуда она взялась. Идите за мной.
Сюаньжень выскочил за ворота и понёсся на северо-запад. Остановился под старой ивой и указал на разрытый могильный холм.
— Что скажете? Плита отсюда. Но посмотрите вокруг. Похоже, убитые осквернили эти могилы и были наказаны за это. Иначе ничего не объяснить. Поднять плиту весом в три-четыре даня, пронести её целых два ли и убить ею человек не может. А уж накормить свою жертву дерьмом — может только оскорблённый дух. И тление! Оно явно превосходит все физические обыкновения. И следов человека нет, зато запах распада просто в нос шибает.
— Логично. Я в своей практике никогда не сталкивался с духами, но эта гробовая доска и меня впечатлила. Вес неподъемный, а между тем убили именно ею. Но Юань Цяньяо прав: шум поднимать не следует: всё-таки эти засранцы — родственники императора. Разглашение дурных обстоятельств не будет способствовать стабильности правления и нам не принесет ничего хорошего.
Чень Сюаньжень не спорил. Дурные дела надо пресекать, но делать их поводом разговоров и обсуждения толпы глупо.
— Вы правы, Ли. Так и поступим.
В итоге Ли Женьцы рассказал канцлерам о произошедшем. Чжан Цзячжэнь только сплюнул с досады, Сю Бань вздохнул, а Юань Цяньяо вызвал людей, чтобы вернуть крышку гроба в захоронение. Могилу привели в идеальный порядок и по просьбе Ван Шэна отслужили заупокойные по юаньгую Хань Юну. Ченя Сюаньженя и Ван Шэна поблагодарили за помощь, ещё раз попросили ни в коем случае не распространяться о происшествии, и отпустили домой — догуливать свадебный отпуск.
_______________________________________
[1] Эти призраки не могут ни покоиться с миром, ни перевоплощаться. Они бродят по миру живых как подавленные, беспокойные духи, которые постоянно стремятся загладить свои обиды.
[2] Потревоженный в могиле покойник.
Глава 31. «Да ю». 大有 Владение многими
Не будет взаимного вреда. Если нет корня беды, то и беда не случится.
Нагрузи большую телегу и поезжай.
Князь действует удачно для Сына Неба.
Низкий человек не справится.
Не будет богатства, не будет и вреда.
Эти пленные связаны вместе. Могущество, счастье.
С Неба исходит божественная помощь.
Сю Бань, довольный тем, что неприятный инцидент удалось так удачно замять, вызвался проводить их до дома.
— Господин Сю, ведь вы, как я понимаю, уже несколько десятилетий при дворе… — вежливо заговорил Сюаньжень.
— Да, в начале службы застал ещё императрицу У Цзетань, помню перевороты императрицы Вэй при прежнем императоре, когда сам чудом уцелел, помню и резню последнего года эры Сишей. В сравнении с прошлыми годами, мы сейчас довольно благополучны.
— Но как могло получиться, что наследники столь знатных родов: У Сюян, сын хоу Чена и принцессы Синду, и его друг Ву Тун, сын принцессы Динънань и хоу Ву Тунцао из Ланъя, могли вырасти подобными людьми? Когда невежественные простолюдины творят подобное, — это неудивительно, но отпрыски принцесс крови?