— Сяо У, ты ничего не понимаешь! Я родился под несчастливой звездой! У отца просто навязчивая идея, он спит и видит породниться с императорской семьей, и готов женить меня на этой принцессе Чэнъань, которая недавно весь дворец провоняла! А ему плевать! Я сказал, что лучше повешусь! Женись тогда на принцессе Ичэн, говорит! А ничего, что она во дворце под каждым конюхом перебывала, спрашиваю? Так батюшка мне по роже засветил! Что тебе за дело до конюхов, кричит, женись и войди в императорскую семью, а там хоть дюжину наложниц возьми или из домов цветочных не вылезай!
— Может он и прав?
Пэй Сюнь едва не разрыдался пьяными слезами.
— Какое там прав? Эти жадные девки в цветочных домах ничуть не лучше! Одна была приличная, Ю Мин, навещал я её, душой отдыхал, так и её падла какая-то на днях отравила! Жениться я хотел на девице Мэй, так отец обещал забить меня палками до смерти и разрешение на брак не дал! Говорю же — родился я под несчастливой звездой…
Сюаньжень кивнул и даже почувствовал, что расчувствовался. Ядом в покоях не пахло, и Сюнь оказался вполне приличным человеком. Лис подумал, что у него есть минутка на доброе дело. Он просочился в главный Северный павильон усадьбы, принял облик грозного мужа с огромной бородой и пробравшись к ложу спящего старика Пэя, дунул на него так, что глава рода в ужасе пробудился и увидел перед собой самого Яньвана, владыку подземного мира.
Чудовище злобно оскалилось.
— Что? Ты ещё жив, старый греховодник? Вместо познания истины, на старости лет ты не оставил суетные помыслы и хочешь породниться с императорской семьей? Не позволяешь сыну взять в жены честную девицу? Что же, будь по-твоему! Через три дня после свадьбы твоего сына с принцессой я буду ждать тебя в Преисподней! И не надейся на благое перерождение!
Сюаньжень с громким хлопком исчез, оставив после себя мерзкий запах серы.
_______________________________________
[1] «Покровитель армии», наградной титул 3 ранга.
Глава 38. «Би». 比 Приближение
Обладатель правды. Приближайся к нему.
Обладание правдой — наполнение кувшина.
Приближайся к нему изнутри.
Приближайся к злодею. Истинное приближение.
На охоте повелитель упустил мелькнувшего впереди зверя,
хотя поставил загонщиков с трех сторон.
Приближение без главного.
… Дом юнца Му Ляна располагался неподалеку от главного муниципального архива и правительственного бюро по астрономии. У входа в особняк Сюаньжень насторожился. Пахло ядом скорпиона, но кроме того разило настойкой красного цзилянского мухомора, жиром драконовой черепахи, эвкалиптовым и камфорным маслом. «Аптека у него тут, что ли?»
Но оказалось, что отец юнца Му страдал болями в суставах и пояснице. При этом сын рыдал у постели отца, а тот успокаивал сынишку.
— Да успокойся ты, она же не одна женщина на свете. Выберем с матушкой тебе подходящую девицу, женишься, внуков нам народишь. Жаль бедняжку, конечно, но что тут поделаешь?
— Я никогда не встречу такую добрую и прекрасную девушку…
— Да полно тебе…
От старика воняло снадобьями, но не смердело виной или раскаянием, помысла убийства в нём не было. Даже если он опасался, что сынок привяжется к Ю Мин всерьёз — использованный способ отравления для него не годился. Передай глава дома Му отравленный чай певичке через посыльного — кто бы дал гарантию, что Ю Мин не выпьет чай с его собственным сыном?
…Восточная Чанъань, как и Западная, состоял из девяти городских кварталов и центрального блока, отведенного для правительственных учреждений, которые регулировали торговлю и контролировали сделки с товарами и услугами. Улицы имели поэтичные названия — «Процветания и радости», «Спокойствия и благополучия», была и улица с прозаическим названием «Переулок торговцев скобяными изделиями», на улицах громоздились множество кондитерских, таверн и магазинчиков музыкальных инструментов.
Там был и особняк старика Циня Бо.
Возле него тоже смердело ядом скорпиона. «Неужто и этого подагра?» — раздраженно подумал Сюаньжень, просачиваясь в покои, освещённые несколькими свечами. И тут он замер в изумлении, пораженный роскошью жилища старика.
Посреди комнаты высился ритуальный треножник из бронзы, золотились драгоценные жертвенные сосуды. Золотые статуэтки верблюдов с вьючными седлами и слонов с погонщиками окаймляли постель, позолоченные светильники разгоняли мрак и играли на опахалах из павлиньих перьев. У стен стояли дорогие ширмы с пейзажами гор Фучунь, где густо-синие и зеленые вершины были обведены золотым контуром, белые облака перерезали острые, как копья, скалы, а красные строения и мосты ювелирной драгоценностью фактуры и тонкой отделкой деталей дополняли красоту пейзажей…