Внутри все кипело и не собиралось успокаиваться. Понимая, что нам надо поговорить, иначе обида может вылиться во что-то большее, встретилась с парнем в баре после возвращения в Нордию.
— Не понимаю, что ты на меня взъелась? — начал Вигго, заставив меня сделать большой глоток виски со льдом. — Я просто перестраховался.
— Во-первых, ты видел, что он не одет как охранник, — начала перечислять я, — значит, не был вооружен. Мы договаривались не стрелять в кого-либо, кроме охраны.
— Одним выстрелом меньше, одним больше, — ответил он, равнодушно дернув плечом. — Ты тоже Шейна не пожалела. Еще давай посчитаем, кто больше патронов потратил.
— Думаешь, дело в патронах? — вскинулась я, громко поставив стакан на стол так, что часть алкоголя выплеснулась, — я прямо сейчас еще один потрачу на тебя. Проблема в доверии, идиот! Мало того, что надо быть готовой к подставе от кого-то извне, так теперь предлагаешь еще и на своих не полагаться? Ты понимаешь, что на нас теперь могут выйти?
— Эльда, — произнес Вигго, — тебе везде мерещатся заговоры. С парнем, в которого попал, действительно по-дурацки вышло, но он, в конце-концов, жив остался. Обычные грабители тоже похожими пистолетами пользуются. Не накручивай. Обещаю, в следующий раз никакой инициативы. Мир? — с этими словами он поднял стакан.
— Посмотрим на твое поведение, придурок, — нехотя ответила ему, но коснулась стакана своим.
Через несколько дней, Моа собрал меня и еще с десяток ученых и лаборантов, способных расшифровать суть найденных в «Альфароне» отчетов. Мы давно поняли, что люмитист, созданный первым главой НИИ, хоть и стал спасением для людей, но его свойства оставались до сих пор не изучены. Отец еще во время работы в исследовательской лаборатории заметил большую проблему. Минерал отлично справлялся с радиацией, нейтрализуя избыточное гамма-излучение, но в то же время убивал зарождающиеся в земле бактерии, способствующие образованию почвы. Вот почему фермерам приходилось применять удобрения, чтобы на безжизненной земле вырастить хоть что-то.
«Альфарон», открывший заводы по производству минеральных и органических удобрений, оставался в прибыли. Фермеры, не зная истинную причину, были счастливы получить доступ к удобрениям, ведь это приносило семьям неплохой доход. Покупателями становились состоятельные люди и элитные рестораны, закупающие органику, а также пищевые фабрики, которые на основе фермерских продуктов создавали полу-органические наборы. Последние пользовались спросом среди среднего класса и ниже.
«Гаммарон», а точнее главная бригада исследователей, куда входили и мой отец, и Моа, рассказала об открытии на ежегодном собрании четырех подразделений НИИ. Альфа попросила подождать, пока они не проведут исследования у себя, так как обладали на тот момент лучшим измерительным оборудованием. Спустя какое-то время бюджет на проведение опытов «Гаммарона» был урезан почти в два раза. Поступали требования переключиться на «более важные» проекты, которые отлично финансировались. Ученые поняли, их проект хотят закрыть. Кто-то неосторожно заявил, что в случае остановки исследования, они обнародуют данные. Эти слова стоили жизни костяку группы. Один за одним начали исчезать ученые. Причем не за всеми приходили, как за моим отцом. Несчастный случай, ограбление на улице с последующим убийством. Отец и Моа чувствовали, что скоро придет их черед. Моа готовил план побега в Джунди, отец, как выяснилось позже, хотел бежать со мной и мамой туда же. Только вот он не успел. Моа удалось скрыться. Вернувшись, когда немного улеглось, он подстроил с оставшимися единомышленниками взрыв базы «Гаммарона».
Лайел Вистр не поверил в гибель и объявил в международный розыск Моа, точнее Демира Кольна, и других, чьи имена были известны, например, Алана Мернса или Калеба Райкера. Полиция Нордии проявляла рвение только первые пару лет. Затем, сочтя отсутствие постоянного контроля Вистра оправданием для того, чтобы отложить поиски до лучшего случая, предпочли охоте за призрачными учеными ловле настоящих преступников или мародеров. Последние, в отличие от нас, представляли реальную угрозу. Вистр сначала пытался надавить на президента, но тот заверил, что пока не нанесен серьезный урон, господин Вистр, будучи гражданином Кормонда, не имеет права влиять на судопроизводство другого государства.