Я сама приняла решение присоединиться к группе в память об отце. Его имя, Варди Рун, нигде не упоминалось. Сейчас понимаю, что мама по-своему хотела защитить меня, но какое будущее могло быть у дочери Руна? Это стало понятно, когда мои документы не приняли в институт от НИИ «Альфарона». Женщина из приемной комиссии, увидев мою фамилию, сверила с каким-то списком и с извинениями вернула бумаги. Официальной причиной было то, что якобы набор на молекулярно-химический факультет закончен. На вопрос о других факультетах, где еще оставались места, мне предложили прийти на следующий поток. Там меня ждал очередной отказ.
Получала обучение я тоже в «Гамме». Моа сам предложил присоединиться к группе исследователей в качестве помощника лаборанта. Теорию новичкам вроде меня давали он и еще несколько единомышленников. Мы изучали молекулярную и неорганическую химию, минералогию, а также прочие дисциплины, входящие в курс химического факультета колледжа имени Аша Вистра. Только в отличие от студентов, у нас теории и практики было пополам. Мы исследовали все отчеты пропавших ученых, изучали доступные личные записи, желая понять, как сделать люмитист эффективнее. Казалось, при его свойствах планета должна на семьдесят процентов вернуться к состоянию до экологической катастрофы, но реальность была другой. Люди как и тридцать лет назад продолжали зависеть от кристаллов. Может, дело в их неизвестном действии?
Я помогала в проекте модификации люмитиста. Он изменил цвет. Вместе с этим люмитист Вистра и нашу разработку мы испытывали на растениях, выращенных в образцах грунта, взятых с разных ферм. Но разница была небольшая. Мы уменьшали длину волны естественного излучения, но, казалось, все напрасно.
— Может, дело в самом грунте? — записывая результаты опыта, выдвинула предположение. — Насколько я помню, у почвы другой состав.
— Кристалл отлично справляется с ускорением минерализации, — ответил Алан, правая рука Демира, призадумавшись и глядя в неизменный блокнот с записями.
Сколько себя помню, Алан Мернс всегда был одержим наукой. Еще во времена существования «Гаммарона» отцу нередко приходилось опускать маленький блокнот Алана, заставляя того недовольно смотреть сквозь защитные очки.
— Я так понимаю, дело не только в этом. Не хватает чего-то?
— Да, — задумчиво глядя на грунт и чахлое растение, произнес Алан. — Биологической составляющей. Без микроорганизмов в рыхлом субстрате не образуется плодородный слой.
Вспомнилась давняя игра в ученых с отцом и наш разговор. Мы начали снижать воздействие волны на землю. Результаты были обратные. Даже при наличии магнитных щитов, в грунт из атмосферы попадали радиоактивные элементы вместе с осадками. Только оригинальный люмитист или наша первая версия способствовала их безопасному разложению. Но вместе с элементами гибли и микроорганизмы. Растения были привиты. Селекционеры фермерского хозяйства вывели плодоносящие сорта основных культур, употребляемых в пищу. Говорят, что гениальные ученые способны думать нестандартно. Демир, сделав расчеты, предложил:
— Коллеги, а что если отключать на время генератор кристалла, снижая его излучение до минимума и тем самым позволяя почве восстановиться естественным образом? Не надо недооценивать регенеративные процессы нашей планеты.
— Но она будет накапливать радиацию, — возразил другой ученый.
— Значит надо найти оптимальное время, когда почвенный слой начал восстанавливаться, но не вобрал в себя слишком много внешней радиации, а затем подключать кристалл снова на время, достаточное, чтобы нейтрализовать ее.
— Думаешь, фермеры согласятся на подобное?
— Думаю, когда они заметят рост урожая, то оценят наше изобретение. А мы будем продолжать искать лучший вариант.
Так мы начали искать деревни, пострадавшие от рук мародеров. Радиотехники сутками прослушивали разные волновые частоты городов и деревень трех стран. В четвертую, Джунди, попасть было сложнее. Железная дорога на пути туда оборвалась в ходе мощного толчка много лет назад и так и не была восстановлена. Наземный путь на вездеходах затруднялся горной цепью. Поэтому опытными объектами стали населенные пункты Нордии, Остина и Кордмонда. Именно так Альвертон один из первых стал обладателем люмитиста поколения Гамма 1.