— Обнаружен кристалл без лицензионного номера. Условия хранения указывают на незаконный способ приобретения.
Меня вжали лицом в стену, заведя руки за спину. Щелкнули наручники. Откуда они узнали?
— Это осколок, — попытался объясниться я. — Он не несет никакой коммерческой выгоды. Я хотел помочь семье, пострадавшей от мародеров. Вы же слышали новости о случившемся в Альвертоне.
— Это воровство собственности компании, которая тебя кормит, — процедил главный. Взяв со стола мое удостоверение, объявил: — Ниро Аксел, вы арестованы за воровство ценнейшего ресурса планеты. Каждое ваше слово будет использоваться против вас. За попытку оказать сопротивление будем стрелять на поражение.
Мне позволили взять с собой лишь удостоверение личности и обуться. В окно бронированного внедорожника заметил высокий бетонный забор с колючей проволокой. Охрана в черной форме на вышках с автоматами. Я увидел открытые бронированные ворота тюрьмы Фарвольт.
Глава 3. Суд
Я куда-то шел под конвоем по слабо освещенному коридору, думая только об одном. Они знали, что ищут. Кто-то сообщил, что ко мне попал люмитист. Но как и кому могло стать об этом известно? Я читал, что до катастрофы, которая разделила жизнь человечества на до и после, в зданиях устанавливали следящее оборудование. В нашем мире, по крайней мере в Кормонде, подобного не было даже у «Альфарона». Проработав столько лет в охране, я бы наверняка заметил что-то подобное.
— Лицом к стене, — прозвучал приказ.
С меня сняли наручники и грубо втолкнули в одиночную камеру. Противно скрипнула захлопнувшаяся дверь. Я осмотрел новое пристанище. Тесная бетонная коробка, местами с ржавыми подтеками, железная койка с твердым матрасом, раковина и подобие унитаза. Свет поступал через небольшое окно на потолке. Я присел на край кровати и прикрыл руками лицо. Как? Ведь все шло хорошо. Сожалел ли, что решил рискнуть, чтобы помочь другим? Нет. Может, все обойдется?
За окном стемнело. Осенние ночи были еще теплыми. Спертый воздух и резкие перемены в жизни лишили сна. Лежа смотрел в потолок, представляя, что скрывается за плотными облаками.
Утром зашел надзиратель, кинул на койку полотенце и форму заключенного. На серой футболке рассмотрел бирку с номером: А1-70112. Я переоделся, аккуратно сложив свою одежду, которую тут же небрежно подхватили. Как следует поступать? Нужно ли оставаться стоять или не обязательно? Сколько пройдет времени до суда и как он проходит? О судебной системе у меня знаний было немного. Видимо, заметив мою растерянность, охранник соизволил пояснить.
— Ведешь себя тихо. Буйных отправляем в изолятор, и на защиту в этом случае можешь не рассчитывать, — сказал он и посмотрел на номер заключенного. Затем перевел взгляд на меня и снова на номер, заставив напрячься. — Хотя в твоем случае ее и так не будет. Обед и ужин будут приносить в камеру, на еду полчаса. Отзываешься на номер. Если кто заходит, встаешь у стены, руки на виду. До суда здесь. Вопросы?
— Почему мне не положена защита?
— Парень, не знаю, за что тебя взяли. Но такие, как ты отсюда не выходят на своих двоих. Ты — преступник категории А.
Надзиратель вышел, у меня же от новости похолодело все внутри. Я же взял утильный продукт! По сути осколок — это мусор, пусть для кого-то и жизненно необходимый. Чтобы за это лишили элементарной защиты? «Крэп, — выругался я, — что вообще происходит?» Не находя покоя, прошел не меньше трех кругов по камере. Может, я на работе кому-то помешал?
Я сел, уставившись в одну точку. Не обернулся, когда принесли еду. Аппетита не было. Резко стемнело. Сильный порыв ветра ударил по стеклу. Забарабанили капли дождя. На душе было так же мрачно. Я вытянулся на твердой койке, глядя в окно. Усталость все же взяла свое. Не заметил, как уснул.
Подскочил от резкого: «Номер А один семь-ноль-сто-двенадцать, встать!» Было еще темно. Я быстро поднялся и выпрямился у стены. Последовал следующий приказ: «Лицом к стене, руки за спину». Надзиратель надел наручники и указал на выход. Там дожидался еще один. Опять бесконечные коридоры с мигающими тусклыми лампами, низкий потолок, ржавые решетчатые двери отсеков. Остановился на секунду перед бронированной дверью, за которой оказалась допросная. В глаза больно ударил яркий свет. Мне указали на металлический табурет. На стуле напротив сидел офицер полиции, закинув ногу на ногу. Без приветствия он начал с вопроса:
— Вас арестовали за воровство люмитиста. Признаете это?
— Осколка, который отправляют в утиль, — поправил того.