То ли по запуску какого-то механизма, то ли тоннель изначально не был рассчитан на вес бронированных автомобилей, но стены, отделяющие площадку с люмитистом, задрожали в такт звуку моторов, кто-то указал наверх. С потолка посыпался гравий, затем крупные камни. Один из джипов частично завалило обломками породы. Вистр, наблюдая наше минутное замешательство, усмехнулся и отдал приказ в рацию.
В только что монолитной стене открылся проход, и оттуда слаженным шагом вышел отряд. Механические движения, отсутствующий взгляд. «Бионики», — один за другим мы сообщали друг другу в рацию. Этого хватило, чтобы раздалась автоматная очередь по Вистру и ученым. Люди в белых халатах испуганно подняли руки. Несколько из нашего отряда вышли взять их живыми, но тут же встретились с одиночными четкими выстрелами.
— Всем обеспечить прикрытие! Огонь на поражение, — прозвучал приказ в динамиках.
— Чтобы ни одна из этих тварей не уползла отсюда живой, — процедил Рейн, по всей видимости, первый раз столкнувшийся с людьми, чей разум подчиняется автоматическому приказу машин.
Мы переключились на биоников. К тем, кто держал оборону на рабочей площадке, присоединились снайперы, нашедшие удобные позиции наверху. Разобраться, где чужие, а где свои в этой каше было практически невозможно. Полулюди, служившие Вистру и Норру, хоть и прекрасно стреляли, не промахиваясь, бессмертием все же не обладали. Заметив, что бионики начали перестраиваться, в моем динамике раздалось:
— Не допустить их перегруппировку! Всем надеть противогазы!
Раздался взрыв, озарив пространство оранжевой вспышкой. И в этот же момент Вистр нажал кнопку на пульте. Его от нас по-прежнему отделяло две линии биоников, которые падали один за другим. Альянс применил газ? Двое наших заломили руки Вистру, третий надевал противогаз. У директора «Альфарона» закатились глаза.
Уже в машине он, тяжело дыша, спросил:
— Как вы все-таки узнали? Это мой друг Норр ответил предательством?
— Слышал о Демире Кольне? — спросил я его. — Или, может, имя Моа тебе о чем-то говорит?
Я помогал освобождать машины, придавленные завалом. Автоматчики проверяли коридоры и стены в поисках возможной засады. Хотя газ вряд ли оставит кого-то в живых, но случайную пулю в голову получить никому не хотелось. Заметил, как тела нескольких биоников грузили в машину. Забирали бейджики и записи, залитые кровью убитых в перестрелке ученых. Наконец, получив приказ: «Чисто», мы расселись по машинам.
Не успели завести двигатели, как раздался оглушающий звук сирены. Освещенная холодным голубоватым светом площадка вдруг стала красной. Даже люмитист изменил свой привычный цвет. От пульта и входа тоннелей раздался голос динамика системы: «Запускаю процесс самоликвидации. Обратный отсчет: пятьдесят девять…» Мы кинулись к машинам, заводя двигатели и включая полную скорость. В ушах стучало: «пятьдесят пять… пятьдесят четыре».
— Уходим отсюда, парни!
Водитель, ругаясь на непонятливую технику, судорожно переключал скорость. Противно заскрипели шины. Мы летели на поверхность, трясясь и подскакивая на обломках камней. С потолка непрекращающимся градом сыпался грунт, рискуя пробить бронь стекол. Машины трясло от взрывной волны, проходящей под землей. Техника одна за другой выезжала на поверхность. Мы почувствовали сильный толчок, а, оглянувшись, увидели, что на месте реактора высоко вверх поднимался столб пыли. Вот и нет больше «Сердца».
— Остановка сердца у Вистра.
— Делай реанимацию, — бросил медику Мейсон. — Эта гнида должна выжить.
На следующий день мы проверили, насколько позволила техника, что можно достать из недр детища директора «Альфарона». Техники смогли извлечь молочно-голубые кристаллы люмитиста из бетонных обломков руин реактора и расплавленные остатки панели управления. Из документации удалось собрать только данные за день атаки. Остальное сгорело. Детище Вистра самоуничтожилось почти в тот же момент, когда медик зафиксировал остановку сердца директора НИИ «Альфарона». До казни он не дожил, скончавшись по дороге на базу Альянса.
Эпилог
Следующий месяц оказался настолько занятым, что мне даже во сне хотелось спать. Ниро вместе с отцом поддерживал как мог, подменяя меня везде, где только можно. Порой папа сердился и на него, отправляя уставшего в спальню и охраняя его минуты отдыха. На мои попытки пройти в спальню, отец как грозный страж разворачивал меня обратно со словами: «Дай парню полежать в тишине». Отчеты перед Альянсом, долгие объяснения, по какой причине мы допустили смерть главного врага Неоленда. Нам повезло, что записей радиосвязи и слов свидетелей происходившего в «Сердце» оказалось достаточно для снятия любых обвинений.