6.
Мы уже разобрались, с точки зрения наивного реализма, как и с критической точки зрения идеализма, что феномен «божественного», есть всего на всего «вещь в себе», в классической интерпретации её восприятия, существующая в собственном парадоксе, вне нашего сознания (как учит нас религия и критический идеализм Канта) и только в нем, как созданный человеческим разумом концепт, непознаваемый и недосягаемый «создатель».
Теперь стоит посмотреть на проблематику религии, с точки зрения независимой от вечной борьбы идеала с материей философии, философии жизни. Основоположником подобного рода учений стал Артур Шопенгауэр, и его последователь, Фридрих Ницше. И именно глазами ницшеанства мы обратимся к картине теологии. Ницше, одним из первых стал говорить об естественном перерождении человеческого сознания, он стал требовать, чтобы человек превзошел самого себя, перепрыгнул через природу своего сознания, он стал говорить о зарождении независимых, так названных «свободных» умов. Они были свободны от всякого почитательства, от морали, по мнению Ницше, навязанной нам христианством, и признавали высшими только «нигилистические ценности»- одиночество, отречение, волю к власти, силу духа. Образцовым, ставшим примером становления «сверхчеловека» был Заратустра. Он не был принят обществом, как не был им принят и сам Ницше, он смеялся над всяким проявлением человеческой моральности. Всяким желанием человека создать себе богов. Заратустра и сообщил всем о том, что «Бог умер!», объявив его убийцей человечество.
Ницше всегда критически относился к религии, в особенности- к христианству. Он считал её пережитком темных людей, набожных дурачков, слабых и безвольных, считал величайшей ложью, направленной против человечества. Ложь о спасении, о суде, о грехе. Более того, в «Антихристе», Ницше дает понять, что для свободного ума не может существовать вещи абсурднее, противоречивее и забавнее, чем божество христиан: «-Не то отличает нас от других, что мы не находим Бога ни в истории, ни в природе, ни за природой, но то, что мы почитаемое за Бога чувствуем не как «божественное», но как жалкое, никчемное, вредное- не как заблуждение только, но как преступление перед жизнью мы отрицаем Бога как Бога… Если бы нам доказали этого Бога христиан, мы еще менее сумели бы поверить в него.»
Далее он приводит чисто материалистический довод против христианства: «Религия, которая, подобно христианству, не соприкасается с действительностью ни в одном пункте, которая падает тотчас, стоит только действительности предъявить свои права хоть в одном пункте, по справедливости должна быть смертельно враждебна мудрости мира, другими словами, науке… »- этим Ницше в очередной раз обращает наше внимание на непримиримость идеализма с объективным миром, таким каким его воспринимает наука, а значит, и материализм.
ГЛАВА 2.
ФЕЙЕРБАХ, КАК ГЕНИЙ АТЕИСТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ
1.
Вклад Фейербаха в формирование современной материалистической тенденции нельзя охватить в одной книге и уж тем более, в объеме одной главы. Именно под его воздействием формировалось мировоззрение Карла Маркса и Фридриха Энгельса, именно благодаря ему, коммунистическая теория обзавелась прочнейшим идейным фундаментом, остовом которого послужили работы этого выдающегося философа. Среди его массивного литературного наследия, трудно обнаружить и пары строк, преисполненных раздражения, гнева или избытка праведной ярости, которыми так полна ницшеанская философия воинствующего атеизма. Фейербах выступает в роли учителя, вежливо разъясняющего материал непонимающим ученикам: он готов повторится, упрекнуть в наивности, стать на позицию оппонента чтобы затем, опровергнуть его точку зрения. Нельзя так же сказать что весь Фейербах таковой, среди его работ можно встретить и прямо таки провокационные тексты, обращенные к «ничего непонимающим дурачкам», но таковых столько, сколько должно быть.
Его атеизм обращен более к неверующим, нежели как к приверженцам той или иной религии, только к тем, кто действительно в состоянии понять и поучаствовать в анализе каждого теологического феномена, к независимым мыслителям и ученым.
Для Фейербаха, как и для всякого материалиста, природа первична, сознание же, есть продукт этой самой природы, продукт бытия. Через положение «природа- дух», он и дает прекрасную критику всякой религии, используя обобщенные знания не только философии, но также психологии, естествознания и истории. Во всех его теоретико-критических сочинениях в адрес теологии выступает четкое осознание причинности любого учения о божественном: во всем он предусматривает влияние самого человека на своих богов, с трансформацией самого человека, изменялись и его боги. «Если человек, наделенный волей и умом, возвышается над природой, становится супранатуралистом, то и бог становится сверхъестественным существом. Если человек становится властителем «рыб в море, птиц в поднебесье, скота и всей земли и всех пресмыкающихся на земле», то для него власть над природой оказывается высшим представлением, человек становится высшим существом; объектом его почитания, следовательно его религией, будет человек как творец природы, ибо неизбежным следствием или, скорее, предпосылкой владычества является творение…»- подчиняя природу своему гению, человек все же не становится её творцом, он, зная причины возникновения солнечного затмения, не может вызывать его самостоятельно в любое желаемое для себя время. Из подобного объективного силлогизма и вытекает логически верный вывод- «Бог есть таковой до того времени, покуда сам бог не исчерпывает самое себя»- покуда в этом боге нуждаются.
Исходя из этого, в очередной раз понятной становится извечная борьба церкви с научным прогрессом: когда человек превзойдет себя, когда он станет выше всяких богов, обнаружит в себе потенциал действительной власти над природой, ему неизбежно придется отказаться от бога-творца, ведь и ему отныне станут известны истинные причины сотворения мира, отныне бессмысленным будет кланяться богу, возможности которого ничем не отличны возможностям человека. В этом сокрыт великий страх лидеров передовых религиозных школ, так названных, теологических институтов- отказ от их богов, станет также прямым отказом и от их представителей на Земле, а значит, и отказом от их власти, от их влияния над общественностью. Свобода человека абсолютно невыгодна религии.
2.
Один священнослужитель сравнивал стремления атеистов конструктивно критиковать религию, со стремлением изучать фотографический снимок по его негативу- «Как можно объяснить отсутствие бога тем людям, которые ежедневно соприкасаются с ним на богослужениях, тем кто находит в нем утешение и поддержку? Вера в сверхъестественное необходима человеку, человеку свойственна определенная доля мистицизма»- на последнее утверждение стоит только молча развести руками, и сказать: «В этом и состоит ваша вера, господа, в стремлении убежать от реальности, скрыться в божественном, растворится в нем». Что касается критики людской веры
в богов, стоит отметить, что коли бы от этой веры была действительная польза для человечества о предметах к которым она обращена спорили бы лишь интеллектуалы от чисто полемической скуки; нам не обязательно подвергать действию наркотического препарата человека, чтобы вызвав у него зависимость от наркотика постановить его разрушающее действие. История не однократна говорила нам- «С вас достаточно этого наркотика!»- что точно можно сказать о религии, так это то, что объективный вред причиненный ею живущим, гораздо превышает ту пользу что она приносит после жизни: смерть, война, ложь, все это, приправленное долей «необходимого каждому человеку» мистицизма, есть суть ваша вера.