* Показатели за 1968—1969 гг. даны по предварительной оценке.
Эти данные показывают, что постепенное приближение к уровню 1959 г., выразившееся в показателях 1965—1966 гг., было прервано в результате «культурной революции», сопровождавшейся отказом от «линии на урегулирование» и возвратом к маоцзэдуновскому хозяйственному курсу. Вызвавший резкий спад в экономике Китая в годы «большого скачка», этот курс в 1967—1968 гг. вновь обнаружил свою несостоятельность, привёл к новому спаду.
«Нынешняя культурная революция стоила нам очень дорого»,— вынужден был признать Мао Цзэдун в одном из своих выступлений в августе 1967 г. Напуганное экономическими потерями, маоистское руководство с конца 1967 г. принялось за проведение мер, направленных на обуздание хунвэйбинов и цзаофаней, усиление контроля армии в хозяйственных органах и на предприятиях. Хозяйственно-организаторские функции, которые прежде выполнял партийный и государственный аппарат, теперь, после его разгрома, были возложены на «революционные комитеты», в которых решающую роль играют представители армии и с помощью которых маоисты надеются устранить экономические последствия «культурной революции».
Затронув в своём выступлении в Пекинском ревкоме в сентябре 1967 г. вопрос об экономических потерях, вызванных проведением «культурной революции», Чжоу Эньлай пообещал: «Если революция удастся, то за полгода всё наверстаем». С тех пор прошло немало времени, но «наверстать» не удаётся. С помощью армии маоисты приостановили спад производства, но военные методы не могут помочь в решении назревших задач экономического развития страны. На его темпах болезненно отражается фактический перерыв в капитальном строительстве, вызванный «культурной революцией», ослабление управленческих и технических служб на предприятиях в результате массового сокращения специалистов, увеличение военных расходов, препятствующих развитию энергетической базы, транспорта и других узких звеньев народного хозяйства Китая, сдерживающих его подъём.
Жизнь показывает, что наведение внешнего «порядка» путём укрепления военно-бюрократического режима не привело к оздоровлению экономики Китая. Военизация страны вопреки расчётам маоистов не способствует и не может способствовать росту производственной активности трудящихся. Не может ему содействовать и система трудовых повинностей, вынуждающая миллионы крестьян идти на временную, тяжёлую и нищенски оплачиваемую работу в промышленности, а сотни тысяч людей умственного труда переселяться в деревни для выполнения крестьянских работ. Не могут оздоровить экономику меры, направленные к тому, чтобы заставить многомиллионное население Китая в условиях полунатуральных, разобщённых хозяйственных ячеек поднимать производство голыми руками, на основе ручного, неквалифицированного труда, «стимулируемого» не моральной и материальной заинтересованностью работников в его результатах, а политической демагогией, командами надсмотрщиков и угрозами репрессий. Не может оздоровить экономику растрата на военные расходы средств, выжимаемых за счёт снижения жизненного уровня народа.
На Ⅸ съезде КПК Линь Бяо заявил, что «нужно заботиться о жизни народных масс». Но это осталось пустой фразой, которой противоречат установки съезда по экономическим вопросам.
Съезд не выработал практических рекомендаций, а лишь повторил положения, призванные служить «теоретическим обоснованием» маоцзэдуновского курса. В докладе Линь Бяо опять прозвучал тезис о политике как командной силе, о стимулировании производства посредством «революции в области надстройки», критики «ревизионистской линии», и вновь — по традиции, установившейся в маоистской пропаганде,— слова В. И. Ленина о первенстве политики над экономикой истолковывались как оправдание произвола в политике. Снова была провозглашена формула: «сельское хозяйство является основой народного хозяйства, а промышленность — его ведущей силой» — формула, в корне противоположная ленинской идее о развитии индустрии как основы социалистического преобразования народного хозяйства. И ещё раз было подтверждено, что окружение Мао Цзэдуна по-прежнему намерено проводить курс «опоры на собственные силы», закрепляющий экономическую разобщенность хозяйственных ячеек и ставящий их в положение данников государства, обязанных обеспечивать своими средствами его накопления, не претендуя на материальную помощь с его стороны.