Цза Цзин поджал губы и отвернулся, явно несогласный с таким решением - он, похоже, оставил свое детское желание впечатлить Е Юня и теперь просто на него злился.
Инь Май, до того переводивший взгляд с соученика на шисюна, неловко кашлянул.
- Шисюн прав, я сам виноват. Это ведь я предложил. Кроме того, не так уж все и страшно, скоро пройдет.
На последних словах голос у него дрогнул от боли, потому что Инь Май попытался встать. Е Юнь хотел было помочь ему, но под взглядом второго шиди тут же убрал руку и сделал вид, что просто поправляет ножны.
- Отправляемся сегодня, - объявил через некоторое время Е Юнь, ни на кого не глядя. - Медлить нельзя. Я обнаружил проход в царство демонов, пока вас не было.
Инь Май тут же подскочил на месте, не обращая внимание на боль.
- Что!? Здесь?
- Успокойся, все в порядке. Я его закрыл.
- Точно? – несмотря на свою обиду, Цза Цзин все же счел должным об этом спросить. – Ты так можешь?
Сомнение в голосе ученика могло бы покоробить старшего адепта, но правда состояла в том, что Е Юнь делал то, о чем знал лишь понаслышке.
- Конечно, - солгал он, – но нам все равно нужно спешить. Надо как можно скорее рассказать обо всем Инь Лимин.
- Мы могли бы догнать тебя по пути, - нехотя предложил Цза Цзин.
Е Юнь посмотрел на него столь красноречиво, что оба шиди потупились. В конце концов, они сами во всем виноваты, ничего удивительного, что теперь шисюн не рискнет оставить их одних.
Инь Май выглядел по-настоящему несчастным. Все изначально затевалось ради того, чтобы заслужить одобрение шисюна, а не наоборот – в итоге же ему опять пришлось приходить на помощь. Но Цза Цзин сохранял неизменно мрачное выражение лица, и, кажется, вовсе не чувствовал себя виноватым.
Занятые своими мыслями, они совсем не обратили внимания на то, с какой задумчивостью Е Юнь стоял у двери в сад, пока шиди собирали вещи. Бай Юй положила им в дорогу немного еды, но заклинатель едва ли это заметил - если бы не Цза Цзин, он непременно оставил бы сверток на столе.
Атмосфера воцарилась теперь совсем не такая, какая стояла в начале пути. Каждый был поглощен своими собственными тревожными мыслями, далекими от переживаний остальных.
Инь Май увернулся от руки Цза Цзина, когда тот попытался помочь ему встать на меч, и буркнул, что он вовсе не калека. Естественно, такой упрямец не мог просто сказать, что устал или что у него кончаются силы – так что стоило Е Юню случайно глянуть на белое лицо шиди с выступившим потом, как он приказал:
- Снижаемся.
Мускулы то и дело подергивало от остаточного эффекта яда, и Инь Май с трудом держал равновесие – обоим его соученикам приходилось следить, чтобы тот не упал прямо посреди дороги.
Первые сутки пути были самыми тяжелыми, но ученик быстро восстанавливался от яда – как и следовало ожидать от светлого заклинателя. Обратный путь занял ненамного больше времени, чем прямой, даже если в таком тяжелом молчании и казалось, что тянется он вечно.
Монотонный полет на мече попеременно с ходьбой ничуть не помогали отвлечься от мыслей, и чем сильнее Е Юнь пытался успокоить себя, тем хуже становилось. Ему казалось, что все, чего он с таким трудом добился, все то, что ценил в своей жизни, вот-вот рухнет, как дом при землетрясении. Внешне он казался прочным, если не знать, что при строительстве кто-то вытащил из фундамента камень, поддерживающий все основание. У Е Юня не было поводов для такого страха, но…
Он не мог не думать о словах паучихи. «Думаешь, они не убьют тебя, когда узнают?» Разумеется, она сказала это, потому что знала, чего он боялся. Так ведь?
По легким движениям Е Юня нельзя было сказать, насколько он устал. Спрыгнув на террасу храма, он выпрямился и глубоко вздохнул, с наслаждением чувствуя, что вернулся домой. Здесь все было знакомо. Безопасно. Как бы ни сложились обстоятельства в дальнейшем, в этих стенах можно ничего не бояться.
- Что случилось?
Инь Лимин с зоркостью сокола замечала, когда что-то шло не так. «Впрочем», - Е Юнь бросил взгляд на своих шиди, взъерошенных и усталых - «тут все и так понятно».
- Бывали дни и лучше, - признался он.
Оба адепта бросили на шисюна взгляды, один – полный мольбы, другой – мрачного смирения. Про себя Е Юнь решил, что постарается смягчить их роль в своем рассказе. Он ведь тоже проявил себя не с лучшей стороны, ему стоило быть внимательнее.
Раздав инструкции ученикам, заклинательница повернулась к Е Юню.
- Итак, есть что-то, о чем мне стоит знать прямо сейчас?