— Я, по-твоему, совсем извращенка, — прошипела Шарлотт, понизив голос и недовольно зыркнув на Скорпиуса, отчего тот только хмыкнул.
— Нет, ты хорошая, правильная и наивная девочка, — сказал он. Шарлотт насупилась:
— Ну вот, из одной крайности в другую…
— Ты и этим недовольна? — наигранно изумился Скорпиус, рассмеявшись. Шарлотт угрюмо посмотрела на него и, не выдержав, тоже захихикала. — Ладно, на каникулах мы тебя окончательно испортим.
До него вдруг дошло, что, возможно, ему предстоит провести целых полторы недели в тесном кругу — только Альбус и Шарлотт, никаких других учеников и, тем более, никаких гомофобов…
Не мог же Ал просто так решить, что его не привлекают девушки, верно? Почувствовал ведь влечение к кому-то и, более того, осознал и принял это. На мгновение дохнувшая жаром мысль — “Может быть, я привлекаю его — в физическом плане” — быстро сменилась другой, довольно мрачной. Вдруг ему нравится кто-то другой? Ревновать беспредметно было, конечно, глупо, но сама мысль об Альбусе с кем-то была неприятной. Скорпиус давно смирился с тем, что Альбус натурал, и за полгода привык, что он встречается с Шарлотт, а потому идея, что тот может сохнуть по какому-то парню, в сознании категорически не укладывалась.
— Будет весело, — произнесла Шарлотт. — Если я поеду, точно не упущу всех ваших танцев с бубнами.
— Думаешь, они будут? — кисло спросил Скорпиус. Шарлотт скептически приподняла бровь:
— По-моему, люди перед тем, как начать твердить друг другу о неземной любви, всегда долго дурью маются.
— Перед этим они еще и по много раз скандалят, столько же раз мирятся и почти наверняка трахаются, — заметил Скорпиус и захихикал, когда Шарлотт, стойко делая вид, что не смущается, пнула кресло, на котором он сидел. — Чарли, тебе восемнадцать, а ты словно впервые услышала, что существует такая штука, как секс.
— Скорп, — буркнула она, — не изображай из себя умудренную опытом старшую подругу, которая делится всеми прелестями вовсе не невинной влюбленности.
— О, как заговорила, — пробормотал Скорпиус. Настроение стремительно улучшалось. Каким бы замкнутым он ни был в большой компании, откровенно поговорить с Алом или Шарлотт он мог всегда… ну, теперь, пожалуй, только с Шарлотт. — Только при всем желании, подругой я тебе быть точно не смогу.
Шарлотт закатила глаза.
— Не называй меня Чарли.
— И это все, к чему у тебя претензии? — развеселился Скорпиус.
— Малфой! — раздраженно воскликнула Шарлотт, впрочем, и сама едва сдерживая улыбку. — Чувствую, на каникулах мне будет о-очень весело… я еще отомщу за все подобные разговорчики.
— Тебя больше смущает именно то, что ты смущаешься, — проговорил Скорпиус, покачав головой, — а не темы, на которые мы говорим, — он сделал паузу и, хитро прищурившись, добавил: — Значит, нужно больше практиковаться!
Шарлотт метнула в него наполовину возмущенный, наполовину заинтересованный взгляд:
— Отлично. Ты будешь читать мне лекции о мужской анатомии.
Скорпиус — и так посмеивающийся — представил себе эту картинку и еще шире заулыбался:
— Ты так покраснеешь и засмущаешься, что от жара можно будет камины топить.
Шарлотт недовольно хмыкнула, но тоже захихикала.
Сидеть и просто так смеяться, разговаривая и перескакивая с темы на тему, может, было и глуповато, но необыкновенно приятно. Дальше их могли ждать разочарования, ссоры и недовольство друг другом, но сейчас они были просто веселящимися друзьями.
========== Глава №3 ==========
Во время утренней почты Шарлотт получила письмо с ответом и, быстро прочитав его, повернулась к Скорпиусу и довольно сказала:
— Меня отпускают! Мама говорит, что я могу к тебе прямо с платформы отправляться. По-моему, они и сами хотели куда-нибудь съездить и только порадовались, что не придется оставлять меня… — она оборвала свое радостное щебетание и, неожиданно нахмурившись, спросила: — А ты своих-то предупредил?
Скорпиус виновато передернул плечами. Запретить приглашать к себе друзей родители ему не могли, но отец вряд ли порадовался бы визиту в дом какого-то ни было Поттера.
— Я хотел дождаться ответов ваших родителей и убедиться, что вы ко мне приедете.
Шарлотт приподняла бровь:
— Слушай, а если Ала не отпустят…
— Но ты ведь все равно не откажешься? — быстро спросил Скорпиус. — Я уже продумал все, чем мы сможем заниматься, а один я опять умру со скуки.
— Да я в любом случае поеду, — успокоила его Шарлотт и посмотрела на слизеринский стол. — Альбусу вон, тоже что-то пришло…
Скорпиус обернулся и нашел взглядом Поттера, читающего свое письмо. Тот хмурился, но, словно почувствовав на себе взгляд, поднял голову и помахал друзьям. Шарлотт взмахнула палочкой, изображая в воздухе вопросительный знак, и Альбус показал два поднятых вверх больших пальца и кивнул. У Скорпиуса отлегло от сердца — отпустили.
— У нас будут чудесные каникулы, — предвкушающе потерла руки Шарлотт. — Скорп, а что ты там спланировал?
— Не скажу, это будет сюрприз, — уклончиво произнес Скорпиус, улыбнувшись, когда она скорчила недовольную рожицу. — Так… значит, мне надо написать родителям, что ко мне приедут два оболтуса, которые будут меня развлекать все каникулы.
— Это вы с Алом два оболтуса, — фыркнула Шарлотт и, кокетливо поправив свои кудри, закинув несколько прядей за плечо, мило улыбнулась. Скорпиус, заметив ее действия, закатил глаза, но промолчал. — И развлекаться мы будем все вместе, не только ты один. По идее, именно ты, как хозяин, должен придумывать, что мы будем делать, чтобы не скучать.
— Так я уже и придумал, — отозвался Скорпиус. — Доедай, мисс-не-оболтус, и пойдем.
Шарлотт вздохнула:
— Заклинания… не очень-то хочется торопиться, если честно.
Скорпиус хмыкнул. Заклинания были если не любимым ее предметом, то, во всяком случае, самым приятным и легким. Одна ее иллюзия вопросительного знака, обращенного к Альбусу, чего стоила — у Скорпиуса такие не получились, а Шарлотт могла играючи поддерживать сразу несколько изображений. Впрочем, Заклинания были единственным, в чем она превосходила Скорпиуса, а потому он не обижался на ее — порой демонстративные — выходки.
— Четыре дня осталось, Чарли. Это тебя Альбус такой ленью заразил?
Шарлотт одарила его странным взглядом:
— Ага — воздушно-капельным путем.
В ее голосе явно прозвучала горечь, и Скорпиус мысленно пнул себя: затронул не ту тему. После их вчерашних разговоров у Скорпиуса осталось впечатление, что она не слишком-то переживает из-за разрыва, но вряд ли она так уж спокойно отреагировала на слова Альбуса и, может, предпочла бы, чтобы он не мозолил ей глаза. Хотя им в любом случае пришлось бы пересекаться — даже если не брать в расчет каникулы, то хотя бы на совместных уроках Райвенкло и Слизерина.
— Прости, — он дотронулся до ее руки, но Шарлотт только отмахнулась.
— Пойдем уже на эти несчастные Заклинания, — проговорила она. Скорпиус бросил взгляд на слизеринский стол, и она добавила: — Ой, да никуда не денется твой Альбус, догонит нас.
— Наш, — задумчиво поправил Скопиус, поднимаясь на ноги. Он был почти уверен, что в ответ Шарлотт снова закатила глаза, но не стал оборачиваться и только помахал, показывая на двери, Альбусу.
Тот догнал их в коридоре на полпути к классу Заклинаний:
— Ой, привет, ребята… — он поправил сваливающуюся с плеча лямку своего — по мнению Скорпиуса, чересчур строгого для него — портфеля. — Меня отпустили к тебе, Скорп, да, но только до четвертого числа. У Лили день рождения, и мама настояла, чтобы я был… — он скорчил недовольную грустную рожицу, но Скорпиус с Шарлотт переглянулись и усмехнулись. Ни для кого не было секретом, что из всех своих многочисленных братьев и сестер Лили Альбус любил больше всего. Лили вообще любили все — забавная, задорная и смешливая девчонка с Гриффиндора вызывала улыбки и неизменно заражала всех своим позитивом.