— Мы сейчас выйдем! — Прокричала им в форточку Крокки, и вся семья судорожно начала искать теплые вещи.
Не прошло и получаса, как дети, одетые для зимы, выскочили на улицу.
— Мы чуть было хвосты себе не отморозили, — упрекнула их Ядвига, кутаясь в новенькую шубку.
— Тебе идет, — небрежно похвалил Дилли.
— А давайте кататься на салазках, — предложила Агата.
— Что это такое?
— Это такая деревяшка на полозьях, которая сама катится под гору, я об этом в книжках читала, — сказала Агата, поправляя очки на носу.
— Где же мы их возьмем? Пока мы будем думать — зима кончится.
Надо заметить, зима в Копытолапинске была большой редкостью, и наступала она не как везде, сменяя осень, а когда сама того хотела, когда же ей надоедало — уходила назад, поэтому подходящего случая еще долго могло не представиться.
— Знаю, что надо делать — позаимствуем большое сито на мукомольне и обольем его водой, — продолжала удивлять всех Агата. Сказано — сделано. Как только днище замерзло, команда рептилий уже лихо катилась с горы.
«Вот, что значит образование», — с уважением подумал Дилли о гадюке.
— Давайте спустимся по Оранжевой! — Крикнул кто-то, и вот вся компания лихо летела вниз по замерзшей реке. Ледяной ветер обжигал носы и уши, а дети получали массу удовольствия. Сито же все набирало и набирало скорость.
— Куда нас несет? — Забеспокоилась Крокки, потому что река крутанула вправо, а дети летели прямо, не в состоянии остановиться. Самодельные сани неслись, как ковер-самолет, пока на полном ходу не вписались в заснеженную пещеру. Наездников вытряхнуло прямо в сугроб. Они встали и огляделись. Как здесь было красиво! Сверху, подобно сталактитам, свисали сосульки, они блестели, переливаясь на солнце, как сокровища. На ледяных полках стояли невесть как оказавшиеся здесь свечи.
— Давайте тут поиграем, — предложила Ядвига, и никто не стал возражать.
— Будем лепить Сноггов, — сказал Дилли.
— Кто такие Сногги?
— Это почти то же самое, что и снежные бабы, но те большие и добрые, а эти маленькие и злобные. Выиграет тот, у кого страшнее получится.
И дети с удовольствием принялись за лепку. Каждый успел сделать не менее десятка. Но у Крокки человечки никак не хотели получаться злыми, скорее они были похожи на добродушных простофиль. Первый приз несомненно был за Ядвигой — один из ее Сноггов удался на славу: сосульки вместо рогов, из разинутой пасти торчит огромное жало, глаза черные и беспощадные. Его назначили предводителем.
Заигравшись, дети не заметили, как стемнело. На небо вплыла огромная луна. Недолго думая, друзья зажгли свечи и расставили их по углам. Пещера наполнилась мерцающим светом. Все было так таинственно и красиво. Уходить совсем не хотелось. Но тут все заметили, что Сногги начали двигаться. На их и без того ужасных физиономиях появились зловещие гримасы. Они сбились в кучки и принялись шептаться. Дети от неожиданности сели на пол и с удивлением следили за происходящим. Вожак поднял вверх руку, и каждый из Сноггов кинулся к своему хозяину.
Дилли молча смотрел, как изготовленные им же самим страшилища, окружили его со всех сторон. Через секунду он почувствовал тоненькие, как иголочки, укусы. Это было совсем не больно, но сразу начали неметь конечности и хвост. А Сногги поднимались все выше и выше. И вот дети уже не могли шевельнуться. Повезло лишь Крокки, в ее команде почти не было злых Сноггов, но и она уже не могла сдвинуться с места. Добрые человечки, как могли, защищали хозяйку, но злобные монстры наступали и теснили их отовсюду.
Остальные дети уже не чувствовали своего тела. Холод сковывал все сильнее и сильнее, язык и тот с трудом ворочался во рту.
— Мы так замерзнем насмерть. Думайте, что делать, — заплакала Агата. Змеям приходилось всего хуже, ведь они так теплолюбивы.
— Тут и думать нечего, это свечи виноваты, благодаря ним и ожили все эти чудовища, — клацая зубами, проговорил Дилли.
— Я попытаюсь дотянуться, — сказала Крокки, у которой были скованы только ноги. С трудом ей удалось погасить пять свечей, находящихся в непосредственной близости, до остальных дотянуться она не смогла. Сногги уменьшили свою деятельность, но оставалось еще семь свечей. Агата совсем раскисла:
— Все равно они заморозят нас, хоть и медленнее, а меня дома ждет мама и, наверное, уже беспокоится. Ядвига с жалостью посмотрела на подругу, она с трудом подняла голову и покачала ею вправо-влево, а затем неожиданно плюнула на ближайшую свечу. Огонь погас. Меткость у плюющихся кобр потрясающая. Ядвига не промахнулась ни разу.