— Представляешь, – продолжает убийца, словно не замечая моего отвращения. – Эта глупая курица пришла прямо сюда, наделала шума, грозилась убить меня, кричала, что ты уже мёртв. Я не могла простить ей этого, Крок. И я не поверила, что тебя больше нет...
— Почему, почему ты не вырезала и моё сердце, Джой? – рычу я. – Так было бы лучше для всех!
— Твоё сердце и так принадлежит мне, – с усмешкой отвечает красавица, проводит нежными пальчиками по шраму на моей щеке, а затем неуловимым движением скидывает с себя прозрачный халат...
В этот момент я жалел о том, что моё сердце не остановилось тогда, когда мать бросила меня на ступенях приюта. Жалел о том, что голодные крысы не сожрали меня до того, как один из попечителей, выйдя за ворота, не обнаружил младенца. Жалел и тонул в объятиях любимой женщины, задыхаясь от восторга и боли, обожая её и ненавидя себя.
***
— Джой! Джооой! – мой крик отражается от пустых стен тёмной комнаты. Джой лежит в луже крови, поперёк скомканной постели, на грязных дешёвых простынях, лицом вниз. В свете луны, преломлённом через покосившуюся оконную раму, видно, как она неестественно бледна. Цвет волос потускнел, глаза потеряли изумрудный блеск, рот удивлённо приоткрыт. В спине, чуть пониже правой лопатки, зияет дыра. Рядом лежит большой охотничий нож. Мой нож.
Голова нестерпимо болит и кружится. Как мы попали сюда, в район, которым брезгуют даже выходцы из квартала Изгоев? Кто мог расправиться с Джой? Я бережно переворачиваю её и прижимаю к груди. О, Джой! Теперь действительно всё позади.
Из распахнутого настежь окна доносится вой полицейских сирен. Я не удивлён. Я крепче сжимаю в объятиях Джой. Мне некуда больше бежать. Вскоре полицейские ворвутся сюда. Я медленно встану, возьму нож и сделаю несколько шагов вперёд. Полицейские откроют стрельбу на поражение. Сегодня я умру.
***
— Сенсация! Сенсация! – бойкий мальчишка в клетчаткой кепке и безразмерном пиджаке с отцовского плеча выскочил из дверей редакции газеты «Sinless souls»*. – Знаменитый убийца Похититель сердец застрелен полицией! Последняя жертва маньяка Джой Москер** найдена мёртвой в его логове в квартале Отбросов! Ужасающие подробности..!
Высокий мужчина в сером плаще и элегантной шляпе ловко поймал сорванца за шиворот и подбросил в воздух монету. Мальчишка подхватил её, а в руках мужчины оказался свеженапечатанный, пахнущий типографской краской номер.
— Ну, что, Крок, – произнёс он, пробежав глазами статью. – Твоя игра закончена. А моя только начинается.
Мужчина довольно улыбнулся, опустил руку в широкий карман плаща и нащупал стеклянную ёмкость. В ней рубиновыми искрами сверкало сердце Джой.
Глава 6. Единственная наследница
Дверь одной из металлических холодильных камер распахнулась, нарушив тишину, которую в этом мрачном месте по праву можно было назвать «мёртвой». Грохот привлёк внимание санитара, катившего каталку со вновь поступившей «вкуснятиной». Он оставил свой «груз» на входе в прозекторскую и заглянул внутрь.
В помещении было пусто, лишь был открыт один из отсеков для хранения тел. Санитар вздохнул, покачал головой и уже намеревался закрыть его, как вдруг боковым зрением заметил справа от себя какое-то движение. Он медленно повернулся и увидел лежащий на полу труп обнажённого мужчины с обезображенным лицом и множественными пулевыми ранениями на теле. На ноге мужчины болтался номерок.
Внезапно «труп» вздрогнул и сел, уставившись стеклянными глазами прямо на санитара. Он охнул и бросился назад, в прозекторскую. На выходе налетел на каталку с привезенным покойником и опрокинулся её на себя.
Беспомощно барахтаясь под тяжестью навалившегося на него полуразложившегося тела, испуганный медбрат истошно кричал, призывая на помощь. Помощь пришла с неожиданной стороны. Странным образом оживший «труп» освободил обезумевшего сотрудника морга, откинув в сторону сначала коляску, а затем и мертвяка.
— Одежда моя где? – глухо произнёс он и встряхнул едва живого санитара за шиворот. Тот икнул и указал рукой в сторону шкафа, где хранились личные вещи покойных.
***
Это можно было бы назвать чудом, но я воспринимаю своё воскрешение как проклятие. Все, кто был мне дорог, мертвы. Желание найти виновного и совершить вендетту – вот что заставляет меня двигаться вперёд.