– Нет, не нужно. Но, может быть, ты...
– Нет. – Эвелина пристально взглянула на меня. – Как ни странно, но я испытываю невероятное облегчение. У меня такое чувство, будто я изгнала из себя дьявола.
– Так это Альберто так испугал тебя в гостиной?
– Да. Ты не поверишь, Амелия, но когда я увидела, как он стоит и смотрит на меня со своей наглой ухмылкой, то мне показалось, что это сам демон, явившийся напомнить мне о моем прошлом. А ведь перед этим я чувствовала себя такой счастливой с...
– С Уолтером! Почему ты избегаешь называть его по имени, Эвелина? Ты влюбилась?
– Влюбилась... Это слово для меня запретное, после того как... Я не имею права влюбляться в честного человека.
– Не говори глупостей! Вспомни, на дворе двадцатый век! Так что оставь свою старомодную мораль, дорогая Эвелина.
– Ты думаешь, Уолтер женится на мне, если узнает о моем прошлом?
– Ну... – я недовольно передернула плечами. – Он кажется вполне приятным молодым человеком, но, в конце концов, он же мужчина. А от мужчин всего можно ожидать! Да, кстати, а как он узнает?
Я посмотрела на Эвелину и испустила раздраженный вздох. Снова ее несносная щепетильность! Уолтер все узнает, потому что она ему скажет.
– Давай сменим тему, Амелия. Я просто хотела объяснить, что обрадовалась, осознав, что Альберто не какой-то там демон, а обычный человек из плоти и крови. С ним покончено! Но все же странно, Амелия! Как он оказался здесь, в Египте? Неужели последовал за мной? Но зачем?!
– Вот именно. Зачем? А вдруг...
– Что?
– А вдруг твой дед все-таки поправился?
Эвелина ошарашенно посмотрела на меня.
– Бог мой, Амелия, если так, то какой цинизм! Неужели... А вдруг дедушка и в самом деле поправился?!
– Не спеши радоваться, дорогая. Наверняка есть и другие, не менее циничные причины, которыми объясняется появление Альберто. Завтра я постараюсь все выяснить. И надо поторопить нашего капитана. Чем скорее мы покинем Каир, тем лучше для нас обеих.
– Да, – Эвелина грустно улыбнулась. – Здесь становится слишком много людей, которых я не желаю видеть. Но Уолтер в Каире надолго не задержится. Они с мистером Эмерсоном выезжают через два дня.
– И куда же направляются? – брюзгливо спросила я.
– Честно говоря, не запомнила название. Какое-то место в нескольких сотнях миль к югу, там еще есть развалины.
– Амарна! – торжествующе вскричала я и повторила уже спокойнее: – Да, Амарна... Что ж, пора спать. Сегодня у нас выдался трудный день.
– Но трудный день, как выяснилось, еще не закончился.
Эвелина заснула, как только коснулась головой подушки. Бедняжка была слишком измотана. Лежа под белым противомоскитным пологом, я вслушивалась в ровное дыхание подруги. Ее кровать стояла у противоположной стены, рядом с окном и небольшим балкончиком. По своему обыкновению, я оставила ставни открытыми. В окно струился лунный свет, прокладывая дорожку в центре комнаты, но оставляя углы во мраке. Луч неверного серебристого света коснулся моей кровати.
Я отнюдь не из тех истеричных особ, что страдают бессонницей, но события минувшего дня дали много пищи для размышления. Как ни странно, я обнаружила, что мысли мои заняты в основном этим несносным бородатым субъектом, мистером Эмерсоном. Его, мягко говоря, оригинальные манеры и резкие высказывания будоражили мое воображение. Некоторое время я с удовольствием репетировала ехидные реплики и острые замечания, которые обрушу на этого невоспитанного человека при следующей встрече, но потом обратилась к более насущным вопросам.
Уолтер и Эвелина... Тут имелся один щекотливый момент. Эвелина бедна как церковная мышь, но она благородного происхождения, так что ничего противоестественного в этом браке нет. Вот только и Уолтер, похоже, совсем не богат. Более того, молодой человек находится в полной зависимости от своего взбалмошного родственника, И решающее слово остается за Эмерсоном. Ну и ну! Не хотела бы я вверить свою судьбу этому странному господину... А тут еще мерзавец Альберто! Эвелина, конечно же, поведает Уолтеру о своей ошибке. И скажите на милость, разве мужчина, пусть даже самый благородный, способен легко отнестись к подобной ерунде? Нет! Уж я-то знаю их породу. В лучшем случае Уолтер ее простит и будет прощать всю оставшуюся жизнь. Завидная судьба, ничего не скажешь, – всю жизнь чувствовать себя последней из последних. Так недолго и с ума сойти.
Я беспокойно заворочалась в кровати. Пружины заскрипели, за окном кто-то проскрипел в ответ. Наверное, какая-нибудь птица или насекомое. Я решительно повернулась спиной к лунной дорожке и замерла в твердом намерении заснуть. Но вместо сна ко мне снова явился треклятый Альберто. Почему все же он приехал в Египет? Из-за любви? Ха-ха! Разве что из любви к деньгам. Возможно, Альберто каким-то образом прознал, что его бывшую возлюбленную опекает некая состоятельная дама, вот и решил снова пустить в ход свои чары.
Сна как не бывало. Я с трудом удержалась от того, чтобы вскочить, схватить зонтик и броситься на поиски итальянца. Надо было все-таки огреть его, да посильнее! Чтобы впредь неповадно было. Эти человеколюбивые мысли отнюдь не способствовали сну, зато отлично отвлекали от возни, которую подняли за окном ночные обитатели. Я ничего не слышала, пока у самого уха вдруг не раздался звук. Очень знакомый звук. Так скрипела одна из половиц неподалеку от моей кровати. Раз сто за день я наступила на нее и едва удержалась, чтобы не устроить скандал гостиничным служащим.
Я перевернулась на спину, не предчувствуя ничего дурного. Либо скрип мне попросту померещился, либо это бродит по комнате Эвелина. Но это была вовсе не Эвелина!
Совсем рядом с кроватью стоял призрак. Видение было довольно расплывчатым, но общий облик я рассмотрела хорошо. Больше всего оно напоминало скульптуру из музея, где мы сегодня побывали. Там было полно раскрашенных статуй древних египтян в натуральную величину.
Бронзовое тело, обнаженное до пояса; широкий оранжевый ворот на плечах и голубые бусы; головной убор в красную и белую полоску...
Я окаменела. Но не от страха, разумеется. Еще чего, стану я пугаться каких-то там призраков! Нет-нет, меня парализовало от изумления. Фигура стояла совершенно неподвижно. Я присмотрелась, надеясь разглядеть, вздымается грудь или нет, но, как видно, призраки не имеют привычки дышать. А вот руками махать они умеют очень даже бойко! Видение внезапно угрожающе вскинуло руку. В лунном свете блеснул металл.
Я взвизгнула, подскочила на кровати и вихрем набросилась на призрака. В привидения я не верю, так и знайте, поэтому рассчитывала обнаружить под руками теплую живую плоть. Но не тут-то было. А все эта чертова противомоскитная сетка – я начисто о ней забыла.
Может, кто-то и скажет, что воспитанной женщине, мол, не пристало употреблять слово «чертова». Но как прикажете называть преграду, сыгравшую со мной столь злую шутку? Чертова, да и только!
Разумеется, именно сетка и придавала видению призрачный вид. Я уткнулась лицом в обволакивающую материю, дернулась в сторону, и в следующий миг простыни и ночная рубашка спеленали меня по рукам и ногам, тогда как голова оказалась запутанной в складках проклятой сетки. Когда через несколько минут, чертыхаясь, я выбралась из кокона, комната была пуста. Призрак исчез. Единственный результат, которого я добилась, – это дикие крики, доносившиеся со стороны кровати Эвелины. Моя подруга тоже трепыхалась в сетке, словно гигантское насекомое, угодившее в огромный сачок.
Я кинулась к окну, где меня настигла Эвелина и принялась трясти, схватив за плечи. Наверное, я выглядела совершенно безумной, поскольку волосы, которые я обычно заплетаю на ночь в косы, после битвы с сеткой свисали беспорядочными космами. Как впоследствии призналась Эвелина, она решила, что я вознамерилась свести счеты с жизнью и выброситься из окна.
Убедившись, что ни на балконе, ни в саду нет никаких следов ожившей древнеегипетской статуи, я объяснила, что произошло. Эвелина зажгла свечу. Я посмотрела на ее недоверчивое лицо и тотчас поняла, что она обо мне думает.