— Маршал вонючих выползней. Что ему нужно?
— Маршал роев, — пустым ровным голосом повторил таракан. — Он будет говорить.
— Ирт… — пропищал снизу Чага.
— Молчи, червяк!
Вид у зверька встревоженный…? За кого ему тревожиться? Эти зубастые твари готовы выполнить все желания нелепого капитана Граува. Полированная панель поднялась, пропуская их внутрь. В гигантской Нише Ирта стало грызть чувство уязвимости. Стылая нора ощетинилась острыми гранями белесых камней с ядовитыми испарениями. Сильное давление заставило выдохнуть все лишнее, уменьшиться, стать тверже. Он оказался вровень с Чагой. На перемычках скафандра землянина тревожно мигали огоньки.
— Утраз, — прошептал тот.
Здоровенная туша рухнула откуда-то сверху, расправляя конечности. Тошнотворный запах накрыл волной, проникая сквозь кору. Чага испуганно отшатнулся и Ирт закрыл его. Изоморф защитит собственность. Прежде чем порвать.
— Меня зовут МихМих. Рад встрече, Ирт Флаа, — металлически грохнул выползень.
Так исторгают звуки мертвые машины землян. Таракан и выглядел как машина — полированное непробиваемое тело.
— Я был бы рад, если бы ты был мертв.
Чага сзади пропищал какое-то возражение. К червям!
— Не успел бы порадоваться, изоморф, — проговорил инсектоид и шевельнул клешней, приросшей к челюстному отверстию.
Инстинкт подсказал — враг так веселится.
— Что тебе нужно?
Выползень сделал шаг навстречу. Лапа со скрипом продавила странную на вид, поблескивающую зеленью корку под ногами. Еще шаг, и таракан навис над Иртом, рассматривая его. Давление в этой норе превращало Флаа в безобидный с виду шар, но внутри бурлили остатки ярости. Он едва сдерживался, чтобы не выбросить конечность и не оторвать мерзкие клешни от ротовой щели.
— Я получил информацию. Ты — не убивал СимРига.
— Открытие генерала-червяка! — выплюнул Ирт.
Таракан медленно повел башкой сначала в одну, потом в другую сторону.
— Генерал-майор Планетарной прокуратуры. Не червяк. Человек.
— Для Орфорта — это одно и то же. Если все знаешь, что тебе нужно, инсектоид?
Таракан выпрямился и посмотрел на Чагу, который испуганно мялся позади. Приветственно склонил чудовищную морду.
— Работает генератор климата планеты Утраз, капитан Граув. Не в полном режиме. Ваш скафандр выдержит. Я должен вежливо извиниться.
— Все нормально, — сипло отозвался Чага.
— Тогда не должен.
Ирт попытался увеличиться, но тело не слушалось, а спрессованные ростки пылали гневом.
— У меня два вопроса, изоморф, — проговорил маршал. — Первый вопрос: где Ирт Флаа встретил СимРига? Второй — почему СимРиг взял на абордаж крейсер «Сияющий»?
— Гнилой медергом! Засунь свои вопросы в лунную дыру, таракан!
— Засовывать не буду. Мне нужно два ответа.
— Два ответа — не будет.
— Ирт Флаа хочет выйти из отсека Утраз и вернуть мощь своих клеток?
— Хочу, но у меня нет ответа.
Еще немного, и он бросится, не сможет сдержаться. Хотя инстинкт требовал не двигаться, затаиться. На Луне Флаа проиграет.
— Ответ есть всегда. Больше земного часа Орфорт запрашивает связь с Землей. Земля пока не отвечает.
— Что?
— Больше земного часа Орфорт запрашивает связь с Землей. Земля пока не отвечает.
Инопланетная бредятина! Орфорт не мог выходить на связь. Планеты, крейсеры, федерации и вся мертвечина — не имеют значения. Важны только Просторы, Пояс холода, Пояс тепла и Великая трансформация. Так говорил Ру. А он прав. Этот холодный, всезнающий ствол — всегда прав. Изоморфы не должны пускать к себе чужеродное, чтобы не испортить силу трансформации.
Когда жалкий отросток следователь говорил о связи с Ру Флаа, Ирт не поверил. Но стоило Чаге рассказать о шаттле и о своем побеге, — все встало на свои места. Отец играл со всеми. Ради мощи Стен Флаа в Поясе Холода он способен сделать бульон из Ирта и его парней. Запечатать их в изумрудных ваннах любимой им Ниши Изыскания. И глава Дома Флаа сохранил шаттл землян, чтобы использовать его. Значит мог с помощью шаттла запрашивать связь с Землей. Дурное предчувствие родилось в Ирте и распустило лепестки. Заставило забыть о Чаге за спиной.
— Почему запрашивает? — выдохнул Ирт.
— Почему СимРиг взял на абордаж крейсер «Сияющий»? — монотонный вопрос, без всякого интереса.
Ирт зарычал, ростки рвали защитную кору изнутри.
— Я не знаю почему! Что случилось на Орфорте?
— Никто не знает что.