— Спасибо, Ваша Светлость, — репортер мне благодарно кивнул.
— Скажите, Ваша Светлость, король Фридрих Четвертый много лет подряд устраивал рыцарские турниры. Продолжите ли вы эти замечательные традиции? Ведь рыцари за всю историю боролись не только с драконами? — журналист, задавший вопрос, улыбаясь обвел взглядом зал, но поддержки коллег однозначно не нашел.
— Этот говнюк решил, что это очень остроумно, — тихо процедила сквозь зубы Ленели, все также сохраняя профессиональную улыбку. — Занесу его в черный список.
— Ленели, — тихо возмутился за нашими спинами Финбарр.
— Барри, твоя супруга совершенно права, — я на миг обернулся к нему. — И я тебя много раз предупреждал же, да? Журналистам палец в рот не клади — откусят почище, чем это сделают оборотни.
— Позвольте, я отвечу вместо Его Светлости, поскольку он не в курсе насчет турниров, — произнес Прегиль. — К сожалению, турниров больше не будет. Они очень дорого обходились бюджету. На эти деньги можно было бы два раза в год ремонтировать абсолютно все дороги в Кёнигсберге. И, кстати, именно на это пойдут в скором времени средства, когда зима закончится.
Зал одобрительно загудел, однако журналист остался недоволен.
— Но ведь это же стало традицией и символом Кёнигсберга! — воскликнул он. — Ваша Светлость!
— Полагаю, что лично для вас, поскольку я изучал историю и знаю, что Кёнигсберг славен совершенно другими традициями, — я посмотрел на журналиста. — Но можете предложить жителям города надеть доспехи и, забросив автомобили и позабыв о хороших дорогах, пересесть на лошадей. Уверен, в свой адрес вы услышите много лестных слов.
Зал грянул смехом.
— Что еще вы намерены сделать, Ваша Светлость, когда станете королем? — выкрикнул кто-то, не дождавшись разрешения от Ленели, но в голосе журналиста прозвучала надежда на лучшее и я ответил:
— Все мы знаем, что Пруссия находится в глубоком кризисе. И я сделаю всё, чтобы он закончился как можно скорее. Но полагаю, что главный кризис, угрозу передачи Пруссии под корону Моравии, мы уже успешно преодолели.
На последней фразе я улыбнулся и зал опять одобрительно засмеялся.
— Вы по-прежнему остаетесь действующим герцогом Фризии? И если да, как вы будете совмещать управление? — спросил следующий, вызванный Ленели журналист.
Я повернулся к Маделиф, поняв, что этот вопрос мы с ней так и не обсудили.
— Вы ответите? — шепнул я.
— Нет, отвечайте вы, Ваша Светлость.
— Как ранее говорил господин Прегиль, госпожа Халевейн всегда отстаивала независимость Фризии и я, в котором тоже течет свободолюбивая фризская кровь, ее прекрасно понимаю. Однако, — я сделал паузу, почувствовав как напряглась от моих слов Маделиф. — В сложившийся ситуации, Фризия будет включена в состав королевства Пруссии, как независимое Герцогство Фризия…
— Ваша Светлость, — едва слышно разочарованно выдохнула Маделиф.
— … в отличие от вошедших три года назад графств Мекленбург и Померания, которые полностью войдут в состав королевства, лишившись территориальных границ, — закончил я. — Почему графства будут расформированы, вам подробнее расскажет господин Прегиль.
Я расслышал, как маг тяжело вздохнул — видимо он до последнего надеялся, что я передумаю насчет его признания.
— Не падайте духом, Базилиус, настал ваш звездный час, — шепнул я ему.
Прегиль посмотрел на меня, не сумев скрыть замешательства и не поняв, была ли это издевка или сказал я серьезно. Он сделал глубокий вдох и заговорил:
— Должен с прискорбием сообщить, что Прусская Гильдия магов совсем недавно обнаружила, что обе кузины — графиня Померании и графиня Мекленбурга — оборотни. Наверняка все слышали об их семейной легенде, что все, принадлежащие к роду Грайфенов, умеют превращаться в грифонов. До недавнего времени графиням удавалось скрывать, что они и в самом деле могут оборачиваться. Возможно, Гильдия бы даже закрыла глаза на этот факт, но к сожалению выяснились ужасающие обстоятельства о Мекленбурской графине, которая при обороте полностью теряла контроль над собой, превращаясь в кровожадного монстра.