— Надо проверить, — я нахмурился.
— Я налью тебе совсем немного, на один глоток, и посмотрим на эффект.
Финбарр тщательно взболтал вторую бутылку и немного налил в мой стакан. Я посмотрел на едва замутившееся виски, выпил. Кузен действительно налил на один глоток. Но от него, через пару секунд у меня начали закрываться глаза.
— Черт, — пытаясь не дать ускользнуть сознанию в омут сна, я невольно откинулся в кресле, когда тело резко расслабилось.
Увидел, как Финбарр решительно закупорил бутылку.
— Тебе надо в наперсток это чертово виски наливать, — засмеялся он.
— Вот проклятье, — я все-таки закрыл глаза, чувствуя будто меня качает на теплых волнах.
— Иди лучше спать, Харди, — заметил Финбарр.
— Сколько его там, Барри? — я все-таки разлепил веки, попытался сконцентрировать взгляд на бутылке.
Кузен изучил этикетку.
— Написано, что в одной бутылке содержится десять граммов янтаря. Выходит, нужно совсем чуть-чуть, чтобы…
Он запнулся, решив не продолжать, видимо, чтобы меня не расстраивать.
— Ладно, к черту этот эксперимент, — произнес я и каким-то чудом нашел силы перебраться с кресла на постель.
— Грифоны здесь останутся? — спросил Финбарр, поглядев в раздумье на спящих геральдических монстров. — Знаешь, я лучше тут покараулю на всякий случай.
Я не понял, успел ли сказать ему спасибо, как меня окончательно вырубило.
Во сне меня снова затянуло в прошлое. Я увидел костер, вокруг которого собралась моя семья, сидя на поваленных стволах деревьев и завернувшись в пледы. На фоне ночного, усыпанного звездами неба, черными громадами высились пики гор. Где-то наверху завывал ветер, но в лощине, в которой укрылись мои родители с детьми, царило затишье. Теодерих что-то готовил в котелке, висевшем над огнем, его дети, закутавшись в пледы, смотрели на огонь молчаливые и мрачные.
Моя мать сидела чуть в стороне от всех остальных и я, совсем еще маленький, спал, положив ей голову на колени, а она рассеянно гладила мне ладонь, сжимая в своей руке и периодически наклонялась, прислушиваясь к моему дыханию. Я разглядел ее покрасневшие глаза, похоже, она недавно плакала.
Еще чрез мгновение, я вдруг понял, что вижу эту сцену чужими глазами. Картинка дрогнула и тот, кто наблюдал за моей семьей, вышел из укрытия и подошел к костру. Отец, увидев названного гостя, напрягся, хотя особого удивления на его лице не отразилось, словно он знал пришедшего.
— Господин Райнер, — услышал я чуть скрипучий голос Алойзиуса. — Надо же, какая неожиданная встреча.
— Действительно, я думал, что вы навсегда покинули страну, — отозвался отец.
— Так и было, но у меня тут осталось незаконченное дело, — Алойзиус, глазами которого я смотрел на происходящее, уселся у костра на поваленном дереве и продолжил с едва различимой насмешкой: — Вы знаете, господин Райнер, я восхищаюсь вашим упорством и смелостью. В прошлый раз у вас было трое детей — черных магов, а сейчас их уже девять!
— Восемь! Эгихард — пустышка! — бросил с презрением мой старший брат.
— Хм, вот как? А что с ним? — Алойзиус подошел к нам с матерью взял меня за ладонь и, чуть приподняв, отпустил — моя рука безвольно упала. — Вы понимаете, что он умирает?
Отец не ответил, мрачно поглядев на Алойзиуса.
— Впрочем, это ваше дело, — отозвался тот. — Так что вы тут делаете, господин Райнер? Судя по рюкзакам и измученному виду членов вашей семьи — вы находитесь в бегах. Слышал, за вами охотятся светлые маги и даже назначили приличную награду за вашу поимку.
Отец вновь напрягся.
— Не беспокойтесь, я-то про вас не расскажу, — хохотнул Алойзиус. — Ведь я, такой же как и вы. Хотя, это может сделать кое-кто другой, заодно выторговав для себя что-то у высших светлых.
К костру с другой стороны вышло еще три фигуры.
— Некромант, вервольф и суккуб, — процедил сквозь зубы Теодерих. — С этими персонами высшие точно не будут договариваться. Думаю, за ваших спутников тоже назначена достаточно весомая награда.
— Вероятно так и есть, — согласился Алойзиус. — Но знаете, что мне сейчас вспомнилось? Я ведь оставлял вам книги своих погибших учеников. Вы их потеряли?
— Нет, мы их на время спрятали в надежном месте.
— Это никуда не годится, господин Райнер. Я оставлял книги, чтобы вы учили своих детей. Из них бы вышли сильные маги. А вы занимаетесь непонятно чем. Беготней и играми в прятки со светлыми. Неужели так сложно найти тихое местечко, где могла бы осесть ваша семья?