— Это вы из того дневника узнали? А где вы его нашли?
— В пещере, когда осматривал — в нише за той скалой, где вы были прикованы.
Я молча смотрел на мага, обдумывая услышанное.
— И вы даже Маделиф об этом дневнике не сказали? — спросил я.
— Сказал бы, если бы она приняла мое предложение и стала служительницей.
— Так что вас заставило держать эту информацию в секрете?
— Ваша огненная кровь. Точнее огненная часть вашей крови. Она оказалась сильнее морозной, почти подавила ее. Та проявляется только когда вы ослаблены. Например, если вы вспомните то, что произошло в Гретзиле, когда жители устроили самосуд над вашей тетей, полицейским и Доротеей. Вы не сожгли обидчиков. Все они были вами заморожены.
— Я же говорил, что ничего не делал, не колдовал тогда.
— Это было одно из проявлений стихийной магии. И видимо, так будет, пока ваша память полностью не восстановится, Ваше Величество.
— Но Маделиф тогда сказала, что это сработало проклятье — из-за напитанного магией тумана.
— Она вас не выгораживала перед полицией, если вам такое пришло в голову. Она ошибалась.
— А вы это сразу поняли?
— Я читал тот дневник, — Карлфрид смотрел на меня. — Там описано много жутких вещей, Ваше Величество. Однако огненная кровь в вас всё же победила.
— И вы в машине так прореагировали именно из-за содержания дневника? — спросил я, потому что что-то не складывалось.
— Да, подумал, что вы вспомнили, что вы делали в пещере… Двенадцать лет назад вы сказали моим коллегам, что выполняли приказы отца, что он заставлял вас. Но это было не так…
Карлфрид смолк под моим взглядом и я увидел как он бледнеет и его начинает потрясывать.
— А вам не приходило в голову, что это всего лишь видение Теодериха? — процедил я сквозь зубы. — Я читал его дневники и в них у него было весьма своеобразное трактование моих поступков, которое зачастую имело мало общего с реальностью.
— Вы нашли еще его дневники? Можно ли с ними ознакомиться?
— Нашел два. Но второй был только начат. И я их оба сжег. Так что нет. И вам того за глаза хватает, похоже, для каких-то ложных выводов, — я в раздражении посмотрел на мага. — Как вам вообще пришло подобное в голову?
— Простите, Ваше Величество, но это всё описал ваш отец. Мне показалось, что описание было неэмоционально, наоборот было сделано академически строго…
Карлфрид смолк, наконец поняв, что я нахожусь на грани бешенства. Спас его Йеско, постучавший в дверь и заглянувший в кабинет. Получив разрешение войти, он закатил тележку с обедом, быстро накрыл на стол. Вслед за ним появился Финбарр и, явно прочувствовав мое настроение, взглянул с неодобрением на Карлфрида.
Я, задавив гнев, думал, что будет, если остальные маги и особенно Маделиф узнают о том, что скрывал Карлфрид.
— Знаете, пообедаем, и нанесем короткий визит в Прагу, — произнес я. — Мне что-то очень не нравится, что этот чертов дневник лежит где-то без присмотра.
— И вы его тоже сожжете? — осторожно спросил Карлфрид.
— Разумеется. И с вашими записями заодно ознакомлюсь. Кстати, вы знаете, где находятся аналогичные, сделанные Маделиф?
— Во Фризии. Но вы должны спросить у нее…
— Спросить? Знаете, мне что-то надоело быть подопытным или в лучшем случае — объектом наблюдения. Просто скажите, где именно они лежат. Заберу их сам, без вашей помощи.
— Насколько я знаю, она всегда хранила их в своей комнате в Гильдии, — отозвался едва слышно Карлфрид.
— Вот и хорошо, — сказал я и занялся обедом.
— Я же с вами? — спросил Финбарр.
— Да, будешь если что спасать господина Моора, если он опять заплутает в своих предположениях.
— От чего спасать? — не понял Финбарр.
— Точнее — от кого, — сказал я недобро усмехнувшись.
— Уверен, что этого делать не придется, — выдавил из себя маг и вид у него был вопреки словам совершенно неуверенный.
Глава 22
К нам за обеденном столом присоединилась Маргарете, сменившая залитую кровью одежду на чистую. К носу она всё ещё прижимала лёд.
— Точно врач не нужен, Гретке? — спросил я.
— Нет, Ноткер сказал, что это небольшой ушиб, — она взглянула на появившегося кобольда.