— Учитывая, что у Желимира явно навязчивые и параноидальные мысли убить дракона, меня его нападение как раз не удивило.
Карлфрид уставился на меня.
— Он что — из драконоборцев⁈
— Барри, расскажешь? У тебя отлично вышло пересказать Прегилю обо всем, что ты видел в темнице, — сказал я, подобрав одну из книг, но она рассыпалась пеплом у меня в руках.
На полу, среди почти полностью сгоревших стеллажей валялись какие-то загадочные приборы, но ни в одном из них не было магии.
— Если тут была мастерская, то почему нет ни одного артефакта? — спросил я. — Не вижу следов уничтожения магических предметов, кроме предсказательной машины.
— Возможно, готовые артефакты хранились не здесь. Но насчет приборов вы правы — в них должна быть магия, но они словно полностью разряжены.
Почерневшие стены вдруг осветило пробившееся через тучи солнце, уже катившееся к закату. Я поглядел на «Омегу». Время перевалило за четыре часа. Я подошел к лишенным стекол окнам. Отсюда открывался весьма неплохой вид на противоположный берег Некара, на Гильдию, возвышающуюся над старым городом, окружающие ее белые от снега холмы. Рядом с окнами среди обломков я заметил оплавленные останки то ли подзорной трубы, то ли небольшого телескопа.
— Выходит, тот маг следил за Гильдией, — сказал Финбарр, проследив мой взгляд.
Я кивнул.
— Что думаете, Ваше Величество? — спросил Карлфрид подойдя к нам и тоже выглянув из окна.
— Что мне уже не интересны мотивы Желимира и причины его паранойи и что в следующий раз я просто сожгу этого сукина сына. Пойдемте, думаю, на Совете нас уже заждались.
Карлфрид и Финбарр кивнули и направились прочь. Я еще мгновение помедлил.
Мне вдруг стало невыносимо жарко, что на лбу проступил пот. Я дотронулся до стены, всё ещё хранящей тепло пожара, и по ней от моей ладони вдруг разбежалась изморозь. Я невольно отдернул руку и вдруг понял, что меня беспокоило. В перемещающем артефакте Желимира тоже была кровь дракона. Но не моя — чистая кровь дракона из «морозных копий». И мне было интересно знать, где он ее раздобыл.
Следом родилось подозрение, что элексир, что три года давала мне мать, практически подавил текущую во мне кровь Наэров, и как подтверждение этому моё перемещающее заклинание действовало вполсилы.
Я подумал, что мне нужно срочно прочесть два дневника отца. Возможно там имелся ответ. Иначе мне придется срочно искать остальные дневники Теодериха.
Я выбрался из особняка вслед за Карлфридом и Финбарром, мы дошли до оставленного «Бронко» и переглянулись. Выглядели мы не лучше пожарных. На лицах следы сажи, в волосах —застрявшие хлопья пепла. Белые волосы Финбарра превратились в грязно-серые. Да и наша одежда выглядела не лучше.
— Пожалуй, сначала в душ, а потом на Совет, Ваше Величество, — Карлфрид невольно улыбнулся.
— Да, а еще пообедать не помешало бы, — отозвался Финбарр ворчливо. — Хотя ты, Харди, завтракал поздно, в отличие от нас.
— Ага, большое достижение после бессонной ночи, — отозвался я и увидел как глаза Карлфрида округлились. — А что, Маделиф вам ничего не сказала? Надеялся, что она с вами успела поделиться.
— О чем? Что вы её… — Карлфрил смолк, закрыв лицо ладонью, и тихо возмутился: — Великая Луна… Ваше Величество!
— Вообще-то я несколько о другом. Она мне вчера всучила брачный договор и указ на подписание, позволяющий монарху иметь вторую супругу. Проклятье, ну и день сегодня…
Я поморщился и, усевшись за руль, поглядел с неодобрением на застывшего от новостей мага. Финбарр, тихо ругнувшись и смущенный куда больше Карлфрида, уселся рядом.
— Но я не понимаю, на каком основании она это сделала? Зачем? — Карлфрид, наконец очнулся, устроился на заднем сиденье и я повел внедорожник обратно к Гильдии.
— На том, что сегодня был второй раз, а про первый я ни черта не помню.
— Прости, Харди! — виновато и тихо пробасил Финбарр, но я только отмахнулся от его слов.
— А? Эээ… Ооооо… — только и выдал на всё это Карлфрид, когда до него дошло.
— Даже не вздумайте меня с чем-то там поздравлять, — процедил я сквозь зубы. — А еще лучше — вообще ничего про это не говорите.
Финбарр нервно хмыкнул, а потом не сдержавшись уже захохотал. Я бросил на него злой взгляд и он, закашлявшись, смолк. Мое настроение окончательно испортилось.
Вернувшись в Гильдию и добравшись до гостевых комнат мы разошлись, условившись встретиться через полчаса. Мне хотелось хоть ненадолго остаться одному, чтобы спокойно обдумать складывающуюся ситуацию. Однако едва я вошел в свои комнаты, то застыл, обнаружив Прегиля, сидевшего в кресле. На журнальном столике перед ним лежала знакомая папка. Но и это было ещё не всё. Напротив Базилиуса на диване расположились Маделиф и Маргарете. У моей супруги было настолько мрачное лицо, словно она находилась на похоронах. Впрочем, это выражение моментально поменялось, когда она оценила мой внешний вид.