– Это ведь Скверна? – спросил голова, глядя прямо в глаза наёмника. Тот слегка удивился из-за резкой смены темы, прищурившись.
– О чём ты?
– Запах, что я чувствую, очень странный. Стоило тебе войти и в голове всё путается. Ты успокаиваешь меня, парень. Это не нормально, не думай что я жалкий слабак! – Мелетий резко поднялся со стула, и ткнул пальцем в грудь наёмника. – Вот о чём я! Неужели ты не чувствуешь этого?
Судя по реакции охотника, он и вправду совсем не замечал гнилостной ауры, окружающей его. Голубые глаза дрогнули и парень отступил назад. Начал осматривать собственный плащ и принюхиваться. В стороне занервничал Митька, часто задышав и зачем-то приготовив топор.
– И правда, воняет чем-то, мочи нет! Не уж то от тебя? – спросил он у охотника, но тот даже внимания не обратил. Откинув полу плаща, сдёрнул с пояса какой-то пузырёк и резко опрокинул в рот, опорожнив на половину, прямо на глазах у ошарашенных мужчин. Секундой позже парень скривился и тяжело поставил флакон на стол.
– Выпейте… каждый по глотку, – слова с трудом давались ему, но всё же юноша сумел добавить. – Не бойтесь… это вода Бадлинга. Нужно… нейтрализовать воздействие.
Первым очнулся Мелетий, схватив бутылочку, сделал большой глоток. Пока он пил, наёмник отошёл подальше и опёрся на дверь, его явно терзала боль. Тут как раз спохватился и Митька. Передав ему бутылочку, голова успел подумать, будет ли ему так же плохо от святой воды, но ответ пришёл раньше.
Боль скрутила живот, выворачивая кишки. Согнувшись в припадке, мужчина закашлялся, стараясь дышать спокойно, но жжение нарастало, дышать становилось тяжелей. Где-то рядом на стол опёрся Митька, в отличие от него громко ругаясь. Послышался звон разбившегося флакона. Наверно, помощник не удержал его в руках. Всё закончилось так же резко, как началось. Мелетий ощутил у себе на плече чью-то руку. Подняв голову, увидел смотрящего на него охотника.
– Всё в порядке? Мысли больше не кружатся? – поинтересовался тот, качнув подбородком.
– Кружатся? Как мысли могут кружиться? – честно не понял Мелетий, но тут же сообразил, о чём тот говорил. У него действительно перестали кружиться мысли, всё стало предельно ясно и легко. Тревоги сбежали, оставив после себя кристальное понимание того что нужно делать. Он голова деревни в двух часах ходьбы от которой зародилась Чёрная Язва! Почему, все проклятые чудища Бездны, он ещё не отправил гонца в Триозёрье?!
– Митька! – рыкнул он, поворачиваясь к сползшему на пол помощнику. – Ты там живой?
– Живой, голова, живой… – донеслось из-за стола, – сам удивляюсь.
– Хватит ерунду пороть, быстро вставай и дуй за Еретием. Пусть седлает коня и сразу ко мне. Понял?
Из-за стола показалась растрепанная макушка Митьки:
– А как не понять, уже бегу, голова, – с этими словами он кое-как поднялся на ноги и поковылял к двери. Стоит отдать ему должное, уже выходя из дома, мужчина сумел перейти на лёгкий бег, от чего Мелетий задался вопросом, сумел бы сам так же или после святой воды и избавления от Скверны лучше полежать пару часиков в кровати.
– Что у вас тут происходит? – испуганный голос жены оборвал все рассуждения, и мужчина резко обернулся к ней. Вера стояла в проходе между комнатами в одной ночной сорочке из шёлка. Он подарил ей эту дорогую вещь два года назад, отдал целое состояние. Но как же она в ней хороша. Тут он спохватился, обернувшись к безучастно стоящему рядом охотнику. Тот смотрел на его жену со скукой, это слегка укололо, но что важнее:
– Вера, куда же ты вышла перед мужиками?!
– Ты мне зубы не заговаривай! Собрались посреди ночи, бьёте что-то! – во взгляде жены сверкнули молнии. – Я слышала что-то про Чёрную Язву! Говори, что произошло!
– Да, чтоб тебя, Ксаплам, хоть ты отвернись от этой безумной женщины.
На такое охотник лишь хмыкнул, но и вправду обернулся в другую сторону, теперь буравя взглядом уже его самого.