— В идеальном случае нам потребуется на всё это не менее четверти часа, за это время противник сможет контратаковать Фукса, заперев нас на втором этаже. Сил у той колонны тюрингийцев не так много.
— Да, это узкое место плана, — согласился Шваниц, — Но пока что я не вижу адекватного его преодоления. Если пустить колонну Фукса в атаку, это может оказаться фатальным для них самих. И также может привлечь внимание к вашей атаке.
— Мне кажется, или герр Шваниц считает, что мы сами не сможем привлечь к себе внимание? — засмеялся его собеседник.
— А если герру Эберлю атаковать с позиции Фукса но по первому этажу? — подала голос Кристина, — А уже потом они соединяться на лестнице?
— Мы всё равно дойдём до холла и не сможем его взять, пока до лестницы не дойдёт берлинская милиция, — отозвался Мориц, — Да, мы скорее всего крыло первого этажа займём, но быстрого развития успеха не получим.
— А что если сделать, как говорит Кристина, но не совсем? — совершенно по-деловому задал вопрос Лисицын, обернулся и показал рукой на лечебницу, — Пулемёт находится выше дверей, потому если их открыть, обстреливать далеко в парк он не сможет, максимум стоит бояться стрелков, которые внизу, — он повернулся к собравшимся, — Давайте расположим мракоборцев на первом этаже левого крыла, но одновременно с атакой Ланжа, взорвём центральные двери. И одновременно в прорыв пойдут бойцы герра Бергман-Поля.
— Мне кажется, или герру Лисицыну не понравилась эта дверь, и он лично её хочет взорвать? — с издёвкой произнесла Марта Мюллер.
— Ну, она некрасивая, не жалко будет ломать, конечно, — улыбнулся тот, — Это абсолютно бессмысленное с тактической точки зрения, однако очень хорошо отвлечёт наших противников. А с первого этажа герр Эберль сможет сманеврировать и в случае необходимости и помочь на втором этаже, и пойти в прорыв на первом.
Собравшиеся погрузились в размышления, смотря на план здания. Через примерно минуту молчания подала голос Кристина:
— Я готова помочь месье Лисицыну во взрыве дверей. Думаю, если после в проём кинуть атакующее заклинание, то это наших любителей прусской истории займёт делом.
— Фройляйн, если мне не изменяет память, Вы всё ещё глава французского государства, — с издёвкой произнесла Марта, — Может быть, всё-таки не стоит рисковать уж таким способом? На территории этой лечебницы воскресить вас не смогут, максимум, Вы станете живым трупом.
— Но идея-то красивая? — лучезарно улыбнулась француженка.
И Иван, и Кристина понимали, что принятый на совете план даже не попахивает авантюрой, он ей и является. Виданое ли дело, идти вдвоём к подготовленной позиции противника, у которого мало того, что пулемёт, так ещё и возможность ввода в бой резервов в виде полусотни мертвецов. Говорят, страшных до одури.
Справа в темноте раздались возгласы, а затем полыхнули вспышки. Несколько огненных рукавов протянулось из парка в сторону окон здания — Ланж повёл своих людей на штурм. Несколько мгновений здание лечебницы оставалось тёмным и безмолвным, а после ответило шквалом огня в сторону нападавших: загрохотали автоматы, в темноте раздались вспышки, которым отвечали атакующие. Кристина засмотрелась на ещё два огненных рукава, которые лизнули здание, заставив замолчать автоматчиков, потом перевела взгляд на русского. Тот кивнул и неспеша вынул волшебную палочку.
— Бомбарда! — голосу Лисицына вторил мощный взрыв и треск разлетающегося вовнутрь холла дерева.
Кристина изящно прыгнула на ступени крыльца, сплела двумя палочками заклинание и ударила в темнеющий проём, заполненный пылью:
— Инсендио! — столп огня влетел внутрь здания, поджигая щепки и остатки дверей.
К вою огня прибавился человеческий визг. Один из людей покатился по полу объятый огнём. Отсветы пламени высветили перекошенное от испуга лицо второго, который жался к стене, прикрываясь своим автоматом, а ещё они блеснули на стволе пулемёта, солдаты возле которого на мгновение отшатнулись от бушующего огня в холле.
— Инсендио! — Иван стоял с краю, потому поток его пламени пересёк холл наискосок, заставив объятого пламенем человека на полу замереть, второго же отбросить автомат и откатился к лестнице.
Кристина прыгнула к русскому, сбила его с ног, и они кубарем покатились под стену лечебницы. А изнутри им вслед уже говорил пулемёт. Пули врезались в бетон ступеней, где только что стояла француженка, после двинулись в сторону, где только что был русский, разбивая остатки деревянного полотна. А справа раздался ещё один мощный взрыв — тюрингийцы выбили дверь в правое крыло.
Иван с Кристиной расцепились и начали отползать в сторону, к ближайшим кустам. Пулемёт громыхал, пули врезались в бетон крыльца и камни дорожки перед ним. Окно на втором этаже левого крыла взорвалось, и оттуда вылетело бездыханное тело, рухнув в кусты. Тотчас одно из окон на первом этаже справа взорвалось точно таким же образом.
— А ты же не придумала, что будет дальше после Инсендио? — чуть запыхавшись произнёс Иван.
— Ну, у меня было два варианта, — пожала плечами Кристина и поднялась, присев на корточки, — И пока что работает второй.
— Дай угадаю, — Лисицын последовал примеру Кристины и обернулся назад, где шум боя стал сливаться в один сплошной грохот, — Первым был, что мы погибнем?
— А ты сообразительный русский, — обворожительно улыбнулась девушка и поправила прядь волос, — Как думаешь, куда безопаснее аппарировать?
— На базу к Салтыкову, — саркастично заметил её напарник, — Давай к правому крылу, там Эберль нас хотя бы опознает.
— Боишься, что Ланж будет стрелять, если мы появимся у него за спиной?
— Я бы выстрелил, а потом уже бы разбирался.
— Вечно вы, русские, сначала стреляете, — Кристина начала тихонько отходить за дерево.
— Мы так мировую войну выиграли, — Иван также аккуратно двинулся вслед.
Затих пулемёт, луна вышла из-за туч, и лишь слева и справа продолжал грохотать внутри здания бой. Волшебники аккуратно распрямились, стоя под деревом. Ещё один взрыв грохнул где-то внутри лечебницы. Из дверного проёма холла вылетело два небольших предмета, упали на крыльцо и покатились вниз по ступеням. Ещё один предмет упал на дорожку и покатился к дереву.
Иван обратил внимание лишь на звук третьего предмета, его глаза округлились, а рот открылся для нецензурных слов. Он подался назад, начиная прыжок, попытался схватить Кристину за рукав, но та успела заметить всё это раньше, потому ловко увернулась от его руки и начала своё движение.
Мир словно бы замедлился, исчезли звуки, сначала полыхнула вспышка на крыльце, белоснежная настолько, что казалось глаза должны ослепнуть от этого света. На доли секунды следом — вторая, а после третья, у дерева. Раздался утробный гул, становясь всё громче, и громче. А затем ураганный порыв ветра понёсся во все стороны. Ивану показалось, что он падает на землю словно в замедленной съёмке, в голове была лишь одна мысль: Кристина не успеет завершить своё заклинание, что бы она ни задумала. Но та успела — ветер наткнулся на невидимую преграду ровно в тот момент, когда девушка закончила движение, воткнув одну палочку в землю, а другую устремив точно вверх. И окружающий мир снова стал прежним.
Якобу Бергман-Полю план штурма не понравился, в целом тот молодой русский говорил правильные вещи: сообщить Федеральному Канцлеру, блокировать лечебницу, дождаться кайнцауберов, и пусть те уже сами как-нибудь — всё это было абсолютно здравой идеей. Но из-за высокой политики нельзя было втягивать в это противостояние простых людей, а значит всё нужно было делать самим. Притом, Аненербе спокойно этих самых простых людей втянуло, потому что кто-кто, а нацисты не делили мир на цауберов и кайнцауберов, у них был несколько иной подход.
Кроме того, сам Шваниц-то остался в лагере, при этом отправив под пули главу Берлина и лично главу Франции. Конечно, в обществе волшебников до сих пор существовали ещё рыцарские понятия о чести и личной доблести, но так рисковать — это Якоб не мог понять и поддержать. Глава мракоборцев, хитрый старый пёс, явно вёл свою игру, а глава Берлина слишком давно его знал, чтобы полностью довериться. Однако же, скрепя сердце, повёл своих людей на штурм.