Для «паутины слов» нужно добиться максимального внимания слушателей, после чего они уже находятся в невидимой паутине, которая ничего не весит, но все равно прижимает к земле желание сопротивляться. После этого можно внушить собеседникам что угодно.
Люди растерянно переглядываются, а Ирай продолжает давить, уже чувствуя на плече холодное касание. Экзекутор не из тех, кто будет нападать без полной уверенности, ведь само его появление уже является вмешательством в события мира. Гнисир достает из кармана зачарованную металлическую пластинку с гербом Моунцвеля. Это пропуск в королевский дворец.
— Доказательство моих полномочий. А теперь берите руки в ноги и несите культистов к гвардейцам. Большего от вас не требуется, так как вы абсолютно некомпетентны, когда нужно делать что-то посложнее погонь по улицам и размахивания оружием. Я подумаю, как осветить ваше вмешательство в рапорте.
Ирай убирает пластинку обратно в карман и удаляется спокойным шагом. Прямо сейчас разум членов Звездного Водоворота находится в оцепенении, когда мнимое влияние им кажется реальным. Что же, такова особенность человеческих умов, которые стараются представить ситуацию страшнее, чем она есть, ведь это часть инстинкта самосохранения.
Присутствие Экзекутора исчезает, так как Ирай сумел нарушить резонанс событий. В исчезнувшей временной линии он еще при первой встрече с ними подружился, накинул маску весельчака и шутника, чем сумел завоевать их любовь. Сейчас же произвел противоположный эффект, запугав и унизив. А Хирона Свайгел так и вовсе в тот раз была от него без ума.
«Впрочем, тогда мне это было необходимо. Я втерся в доверие и даже разыграл влюбленность с Хироной, чтобы через нее дополнительно воздействовать на остальных товарищей и командира группы. Тогда я сместил Ифастава с поста заместителя командира, причем сделал это так, что он даже был рад передать его мне. А потом помог осуществить переворот во время бала, где пожертвовал их жизнями», — Ирай ударяется в воспоминания о прошлом. Несмотря на их окончание, те полгода, проведенные в Звездном Водовороте, были веселыми.
Маршрут движения делает крюк, снова выводя Ирая к городской площади, где маги уже смогли рассеять действие магии Крови. Сейчас тут царит черное отчаяние очнувшихся от безумия людей. Люди кричат и плачут от потрясения, а некоторые настолько глубоко впали в шоковое состояние, что просто сидят или лежат без движения.
Ночь постепенно вступает в права, но площадь ярко освещена магическими огнями и факелами. Гнисир проходит мимо людей и смотрит по сторонам. Террор всегда приводит к таким последствиям, если не его не предотвращать, однако, даже Ирай не может предугадать действий культа. Это очень серьезный противник, против которого не получится сражаться в одиночку.
«Я не одинок, но у меня нет тех, на кого можно положиться. Шерил и Кэйла имеют плохую подготовку, да и нельзя их бросать на передовую, так как их главное оружие — это принадлежность к королевскому роду. Если я смогу взять их под контроль и мягко подчинить своей воле, то в будущем смогу оказывать влияние на развитие королевства. Кто еще? Лекс Бронир? И на него есть планы, но он тоже не готов к настоящим испытаниям. А у Гримуаров есть свои ограничения. У меня просто нет того, на кого можно действительно положиться», — размышляет Гнисир, смотря на рыдающего мужчину в крови, который разбивает кулаки о мостовую, а рядом лежит труп женщины и ребенка.
«Очевидно, что многие приходили сюда семьями и стояли рядом, когда подступило безумие. Это привело к тому, что люди пытались убить в первую очередь своих близких», — Ирай ничего не может поделать с чувством удовлетворения, ведь когда он и сам был на их месте.
В памяти всплывают похожие картины времен Поветрия, когда люди превращались в кровожадных монстров в попытке выжить. Никаких законов, этики и морали, только суровый естественный отбор. Люди дрались за еду и безопасные места, пытались обмануть всех и выжить, но в итоге каждый доходил до черты, до которой не дотянется ни одна рука помощи.
Тогда первыми распадались государства со всеми правилами, законами и традициями. В конце распадались родственные узы, родители бросали детей и друг друга, если это было необходимо для выживания. Но в какой-то степени душелишенным было легче, ведь смерть подстерегала на каждом шагу, а после перерождения чувства и воспоминания теряли краски, пока полностью не исчезали.
— Нет, Ирай, оставь это мысли. Я же учил тебя этому. Пусть ты и жил десятилетиями с ненавистью к людям с других материков, страдания едины везде. И не нужно злорадствовать чужой боли, — Гнисир словно наяву слышит слова наставника, хотя лишь мысленно их вообразил.
Рядом начинается какое-то волнение, когда сцепились два человека, один из которых обвиняет другого в убийстве его брата. Дерущихся стража разнимает, но посеянные семена раздора уже начинают давать побеги. В приступе безумия люди убивали не только близких, но и посторонних. Очевидно, что постепенно начнется круговорот мести, даже с пониманием того, что смерть произошла не по причине злого умысла. Просто это поможет немного заглушить боль от потери.
Вдруг тень Ирая, отбрасываемая плавающим шаром света, снова задрожала, когда пересеклась с тенью другого человека.
«Свалил наконец-то», — думает про себя Ирая, имея в виду Сивера Нотса. Тот с какой-то целью решил проследить за Ираем, который сделал вид, что ничего не заметил, а сейчас решил уйти. Его магия Теней невероятно хороша, присутствия вообще не заметно. Гнисир мог бы даже не заметить слежки из тени, если бы не знал, что член Предсвета на такое способен.
Его величества и сопровождения больше здесь нет, так что имеет смысл вернуться в башню магии. Отправляться в замок сейчас не нужно, так как его в любом случае не допустят к задержанным культистам.
«Однако я не ожидал, что их удастся захватить так легко. Это потому, что мне помогла Хирона с товарищами?» — так думает Гнисир, шагая по направлению к башне магии.
Внутри библиотеки тихо и пусто, мэтр Мовак уже ушел домой, а юноша поднимается на чердак, где видит Амеллу, сидящую перед своей полкой.
— Привет. Вижу, фигурок у тебя прибавилось, — Ирай смотрит на то, как Мудрая Лисица расставляет их на полке только по ей ведомым правилами.
— Да, сегодня приходил Энедер. Искал меня и тебя. Тебя не было, а я не стала показываться в библиотеке. Он оставил нам послание о том, что хотел бы еще раз сыграть, а также приложил в подарок десять фигурок из своей коллекции.
— Понятно. Если захочешь сыграть, то просто сходи в Ак-Мирон, — Гнисир ложится на пол и смотрит в потолок.
— Хорошо. А что произошло в городе? Ты выглядишь уставшим.
— Культ Поветрия напал во время казни. Много людей пострадало, но мы сумели схватить двух нападавших.
— Культисты не сдаются в плен. Это ловушка, — красноволосая девушка подходит к окну и смотрит на Винкарто. Уровень интеллекта у нее запредельный даже по сравнению с Гнисиром, так что не удивительно, что она так быстро провела в голове все расчеты.
— Я тоже об этом подумал. Пока лишь непонятно, в чем именно заключается ловушка. Тот маг Крови… Он силен, но словно поддавался. На самой грани, но я сумел заметить эту странность.
— Если мы хотим победить в войне, то должны перехватить инициативу. Нельзя бесконечно лишь реагировать на выходки культа.
— Разумно, однако, уничтожать агентов можно бесконечно, но пока жива верхушка культа, война никогда не закончится. А у меня есть более важные дела.
— Возможно, я должна была спросить это раньше, но зачем ты это делаешь? По какой причине пришел именно в Винкарто? Ты ведь не сразу узнал о новом Поветрии.