Но это не отменяет того, что я здесь ради удовлетворения его гордыни и тщеславия. Не будь он таким напыщенным индюком, я бы спокойно сидела дома, с мамой и Лёней, а не торчала здесь.
Я размышляла, чувствуя, как на меня накатывает уже знакомое мне чувство — злость. Она физически ощущается сначала в районе горла, а затем переходит в область грудины, начиная там гореть. Я сжимаю челюсть, пытаясь не начать ругаться от гнева. Но, не найдя выхода, злость снова начинает во мне кипеть и я больше не могу ее сдерживать.
— Макс, дай мне поговорить с ними, — нервно говорю я.
Макс снял часы и молча передал мне. Думаю, он сам надеялся, что отец пошлет помощь, когда узнает, что я жива.
Я выбираю связь с базой, в динамике слышится писк, а затем голос:
— База, прием.
— Это Александра Стеклова, свяжите меня со Стекловым, — мой голос дрожит от злости.
На том конце замолчали и вскоре ответили:
— Александра, сейчас ваш отец подойдет, подождите секунду.
— Жду.
Вскоре на том конце я услышала знакомый взволнованный голос:
— Саша! Ты жива? Мы потеряли с тобой связь и думали, что ты погибла.
— Да, пап, — я сделала ироничный акцент на последнем слове, — вы собираетесь нас вытащить?
Отец замолчал, я услышала тяжелый вздох на том конце. Очевидно, ничего хорошего он мне сейчас не скажет.
— Саша, мы не сможем вас вытащить. Коршунов не даст добро отправить еще несколько отрядов, учитывая, сколько погибло почти сразу, — взволнованно ответил отец.
Странно, я впервые вижу, точнее слышу, его таким уязвимым. Неужели он признал, что виноват передо мной и теперь такой важный Сергей Петрович нервно мямлит мне, пытаясь оправдаться.
— А ты его просил? — я жестко загоняла его в угол, в котором он не сможет увернуться.
— Нет смысла просить. Вам нужно быть в третьем секторе, оттуда мы можем вас достать, но ниже они не пойдут.
—Ты видишь где я? Я с Волковым в четырнадцатом секторе. По-твоему, у нас шанс добраться до третьего? — голос переходил на повышенный тон.
Макс смотрел на меня округленными глазами. Впервые он видел, чтобы кто-то так разговаривал со Стекловым, а тот пытался найти оправдания.
— Саша, — голос отца принял привычный мне жесткий тон, — ты уже не маленькая и прекрасно должна понимать все сама…
— Как тебе сидится в твоем кресле, когда они собираются уничтожать базу с нами? — мой голос был на грани крика.
— Знаешь что? Я на своем месте и выполняю те задачи, которые ты никогда потянуть не сможешь! А у тебя была только одна — не попасть в такую ситуацию и ты даже ее не смогла выполнить!
Я уже не хотела ничего слышать.
— Да горите вы все в аду там! — рявкнула я и завершила связь
Я видела, как мигает индикатор связи. Отец захотел снова связаться, но я выключила динамик. Мне все стало ясно, помощи ждать не стоит. Не то, чтобы я на нее сильно надеялась, но теперь надо было признать тот факт, что нам никто помогать не будет.
Я снова включила сенсор и нажала иконку связи с группой:
— Это Стеклова, как вы там?
— Стеклова? — раздался на том конце чей-то голос. — Передай своему папаше, что если мы выберемся, я его важную физиономию разукрашу.
— Так и передай сам ему, — злобно ответила я, — связь есть, или яиц хватает только мне претензии предъявлять?
На том конце замолчали, а затем другой голос ответил:
— Саша, мы в пятом секторе, забаррикадировались в отсеке. Тут пока безопасно, но выходить отсюда мы не будем, давайте сами.
— Мы в третьем, — раздался другой голос, — тут ад, даже близко не подходите сюда, пока не подойдет помощь. Мы еле держим оборону, нам отрезало пути отхода.
— Саша! — послышался дорогой мне голос Логана. — Ты в цела? Ты с Максимом? Я в одиннадцатом, иду за тобой.