- Вы счастливая, Елена Михайловна. Ваша семья, пожалуй, самая примерная среди немусульманский семей Южного Рюрикслава. По крайне мере, репутация у вас одна из чистейших.
- Рада это слышать. Знаете, мне порой самой в это счастье не вериться. У меня любящий и верный муж, а также сын, который здоров словно богатырь. Может поэтому многие люди хотят сотрудничать с моим мужем. Всё-таки если ты соблюдаешь честь в семье, то и на работе тебе будут доверять.
Улыбнувшись Аиша взглянула на дверь во внутрь ресторана. Официант провёл Диану на террасу, указав на госпожу Шахгатарову. Аиша попросил госпожу Даренко остаться ненадолго одной, и та присоединилась к игре сына и няни.
Сама Вахлакова чувствовала себя не очень уютно в ресторане: во-первых, она не хотела оставлять надолго дядю, во-вторых, девушке ещё не приходилось бывать в месте очень большого скопления богатых людей. Госпожа Шахгатарова плавным жестом руки пригласила Диану присесть за стол.
- Добрый день, госпожа Вахлакова. - улыбнулась Аиша.
- Добрый. - Диане казалось, будто она сидит на иголках, - Чем я обязана этому приглашению?
- Для начала я хотела бы попросить прощение за произошедшее. Я вижу, что с вами всё в порядке, а как ваш дядя?
- Намного лучше. - взгляд Дианы ужесточился, - Что вы сделали с Мелек?
- Она просто вернулась в семью. - речь Аиши стала менее уверенной, - Диана, вы просто много не знаете.
- Судя по всему, как и вы.
- Ну что вы... Знаете, я так скучала по Мелек все эти годы... Радует, что у её сестры хватило ума не втягивать её в харам. Я вчера не могла оторвать от неё глаз. Она действительно настоящий ангел.
- Она действительно очень милая. - Диана с трудом натянула улыбку.
- Диана, я вчера не совсем её поняла, но... Она скучает по какой-то вещи. Я пыталась спросить, но она ещё была в шоке и не смогла внятно ответить. Может вы знаете, что она имела в виду?
Вахлакова призадумалась. Девушка была достаточно умна, чтобы сразу понять, про какую вещь идёт речь. Также Диана вспомнила слова Мелек: “...Такое же украшение, как и все остальные, что сестра мне дарила”, - которые противоречили словам Аиши.
- Простите. - Вахлакова состроила чуть глуповатое лицо, - К сожалению, она мне ничего не говорила на счёт этого. Всё-таки мы были знакомы всего несколько часов.
- Ясно. - Аиша достала из своего ридикюля чековую книжку, - Позвольте мне тогда компенсировать потраченное время.
- И как же?
- В этом ресторане готовят замечательное террамису. Вы должны его попробовать.
- Я даже не знаю...
- Пожалуйста, не отказывайтесь. Вы не пожалеете. - Шахгатарова протянула Диане чек, - Я вас угощаю.
- Что ж... - Вахлакова почувствовала в своих руках не только чек, но и сложенную записку, - Благодарю.
- Советую зайти во внутрь. Там больше свободных мест.
Учтиво поклонившись, Диана зашла во внутрь ресторана. Сев за свободный столик, девушка подозвала официанта. Озвучив заказ, Вахлакова открыла записку Аиши.
Здравствуйте, Диана.
Если вы читаете эту записку, это значит, что я разубедилась в безопасности Мелек.
Я жена, которая подчиняется своему мужу. И в то же время я мать, которая уже однажды похоронила своего первого ребёнка, и теперь боится за жизнь второго.
К сожалению, у меня не так много сил, поэтому я прошу вас о помощи. Вы можете говорить что угодно, но я понимаю, что Мелек отдала вам какую-то вещь, которая очень нужна моему мужу. Поговорите со следователем Нуреевым, который последнее время докучает моему супругу. Думаю, он разберётся.
P. S. Советую выйти через окошко дамской комнаты. Я знаю, что люди моего мужа следят за мной, думаю они будут следить и за вами.
Сломленная
Октябрь 1901 год.
Махпейкер с небольшим чемоданчиком в руке уже пару дней бродила по Южному Рюрикславу, коря себя за свою глупость. Наивная дурочка, которая надеялась прожить свою дальнейшую жизнь в роскоши и в безопасности. Сейчас же в свои двадцать лет она представляла из себя жалкое зрелище: грязная и очень уставшая девка. Когда же сил осталось немного, Махпейкер зашла в один из узких переулков города и, прижавшись к стене булочной, сползла вниз. Немного отдышавшись, девушка достала из кармана пальто чистый носовой платок, дабы утереть грязь с лица. Раскрыв его, девушка увидела глаз Фатимы - оберег от сглаза из синего стекла. На душе Махпейкер стало ещё хуже.
“Какой от тебя толк?” - девушка со злостью швырнула оберег.
Стеклянный глаз со звоном упал на дорогу. Махпейкер несколько секунд глядела на оберег, а затем, уткнувшись в колени, залилась слезами. Наивная, наивная дурочка. Теперь она напоминала старуху из сказки Пушкина, которая сидела над разбитым корытом. Однако девушка проливала горькие слёзы не из-за злата. Нет, эта потеря была сердечной, излечиться от которой полностью никогда не получится.