Лиминг попытался схватить его свободной рукой, но Оксли быстро отреагировал и сильно толкнул его на Колбека. В те секунды, что Колбек был остановлен, Оксли выскочил из комнаты и помчался по коридору к заднему выходу. Когда он выскочил на улицу, он намеревался помчаться к стоянке такси, но огромная и устрашающая фигура капитана Райли преградила ему путь. Другие полицейские в форме внезапно материализовались из ниоткуда.
Вбежав обратно в здание суда, Оксли бросился вверх по лестнице, не имея ни малейшего представления, куда она может привести. Колбек помчался за ним, по пути сбросив шляпу. Оксли добрался до площадки и побежал по ней, пока не нашел вторую лестницу. Понимая, что Колбек настигает его, он повернулся, чтобы отбиться от него, но это была ошибка. Когда Оксли поднял кулаки, чтобы отбить его, Колбек нырнул к ногам мужчины и повалил его на пол. Они сцепились, перевернулись и изо всех сил пытались получить преимущество.
У Оксли была сила, рожденная отчаянием, он бил, пинал и кусал изо всех сил. Он сумел забраться на Колбека и схватил инспектора за шею обеими руками, надавливая большими пальцами.
Колбеку привиделось, что Хелен Миллингтон в том же положении, из которой душат жизнь. Однако в отличие от нее он не был слабой и беззащитной молодой женщиной с запястьями, связанными проволокой. Он мог дать отпор. Безумно брыкаясь и извиваясь, Колбек вложил всю свою энергию в жестокий правый хук, который попал Оксли в ухо и заставил его растянуться вбок в оцепенении. Колбек не дал ему времени прийти в себя. Он безжалостно бил его обоими кулаками и остановился только тогда, когда Оксли потерял сознание.
Задыхаясь и чувствуя, как кровь стекает по его лицу, Колбек посмотрел на человека, за которым он так долго охотился. Перевернув Оксли, он вытащил наручники, прикрепленные к его поясу, и закрепил запястья заключенного за спиной.
Все было кончено. Убийца Хелен Миллингтон наконец-то был пойман.
Процедуры экстрадиции заняли меньше дня. Поскольку Ирен отказалась стоять рядом с Оксли в здании суда, их дела пришлось рассматривать
отдельно. Колбек был очень благодарен за помощь, оказанную капитаном Райли и его людьми. Будучи призванным в полицию Нью-Йорка на утро, Лиминг решил, что он предпочитает жизнь в штатском в качестве детектива Скотланд-Ярда. С пленниками в наручниках они отплыли домой на Этне , другом винтовом пароходе. По пути они пообещали дружески помахать Ирландии от имени Мэтта Райли. Хотя обратный путь занял больше времени, он, казалось, был быстрее, потому что их миссия была выполнена. Они добрались до Ливерпуля под проливным дождем, но ничто не могло испортить им настроение. В поезде в Лондон детективы ехали в отдельных купе. Лиминг присматривал за Ирен Аднам, пока Колбек стоял на страже у Джереми Оксли. Их пленников должным образом доставили под стражу в полицию.
«Поздравляю!» — сказал Таллис, пожимая им руки по очереди. «Это был знаменательный триумф для всех нас».
«Я не помню, чтобы вы приезжали с нами в Нью-Йорк, сэр», — сказал Лиминг, раздраженный тем, что суперинтендант приписывает себе какую-то славу.
«Я был там мысленно, сержант. Я также санкционировал поездку».
«Это сделал комиссар».
«Зачем придираться к деталям?» — спросил Колбек, пресекая ссору прежде, чем она разгорится. «Правда в том, что мы все выиграем от этой авантюры.
Прежде всего, двое убийц теперь будут приговорены к смертной казни за свои преступления, а их жертвы отомщены. Во-вторых, мы получили единодушную похвалу в прессе. Он улыбнулся Таллису. «Я был рад видеть, что ваш вклад был признан, сэр. Вы наконец-то заслужили их уважение».
«Я не настолько глуп, чтобы так думать», — мрачно сказал Таллис. «Они будут хвалить меня сегодня и закидают камнями завтра. Однако это в природе журналистики, и мне приходится терпеть это со своим обычным стоицизмом». Сидя за столом, он поглядывал на коробку с сигарами, словно собирался пойти на встречу со старым
друг. Он потер руки. «А теперь, — приказал он, — садитесь, вы оба. Я хочу услышать все подробности».
Пока Лиминг внутренне стонал, Колбек пришел ему на помощь.
«Нам двоим нет нужды это делать, суперинтендант», — сказал Колбек. «Я владею всеми фактами. Виктор долгое время был вдали от жены и семьи. Из сострадания я думаю, что ему следует разрешить вернуться домой к ним».
Лиминг оживился. «Спасибо, инспектор».
«Ну», — нехотя сказал Таллис, — «как вы знаете, я обычно не поддаюсь никаким сострадательным призывам, но это особый случай. Вы проделали безупречную работу, сержант. Поэтому нам больше не нужно вас задерживать. Вы можете идти».