Поднявшись на чердак, мы через приоткрытую железную решётку по скрипучей лестнице выбрались на саму крышу. Все двери для нас были услужливо открыты.
Закатные лучи слепили глаза. С высоты открывался вид на море и уплывающие вдаль грозовые тучи. В воздухе витал запах озона и надвигающегося дождя. К груди под мокрой от пота рубашкой прилипла ладанка, данная батюшкой. Как никогда раньше мне захотелось поверить, что Бог есть, и он действительно может помочь.
– Что дальше? – спросил я в пустоту, крепче сжимая ладонь Лены.
У края следующего подъезда мелькнула тень. Следом раздался оглушительный хлопок тяжёлой железной двери. Мы вздрогнули, нерешительно сделав шаг вперёд.
– Не знаю, – нервно сглотнула Лена. – Может, повернём назад?
Мой телефон вновь завибрировал:
«Двигайтесь прямо до самого края. Там сыграем в игру».
Я молча показал сообщение Лене. Мы огляделись. Никого. Кроме того силуэта, что мелькнул на мгновение, на крыше было пусто.
И тут дверь за нашей спиной с грохотом захлопнулась.
– Нет! – я сорвался с места, дёргая ручку на себя до боли в мышцах.
Заперто.
Лена подбежала, пытаясь помочь, но мы услышали, как с другой стороны щёлкнул ключ в замочной скважине.
– Нет! Нет! НЕТ! – я сорвался на крик, лупя кулаком по непробиваемой двери. – Что тебе от нас надо, урод! Мы всего лишь дети!
– Влад, успокойся! – твёрдо сказала Лена, положив ладонь мне на плечо. Я дёрнулся, но её второе прикосновение заставило меня сделать судорожный вдох. – Он только этого и ждёт. Нам надо держаться вместе. Не терять голову.
Медленно вдохнув, я отсчитал до десяти и с силой выдохнул.
– Ты права. Прости.
– Идём к краю, – тихо, почти шёпотом произнесла она и, взяв меня за руку, решительно двинулась вперёд, будто в ней открылось второе дыхание.
– Почему ты пошла за мной? – спросил я, пока ещё была возможность.
– Вчера ты спас мне жизнь. Теперь я попытаюсь спасти твою, – искренне ответила она, и у меня на мгновение ёкнуло сердце.
– Прости, что втянул тебя во всё это. Не стоило тогда звать всех на эту стройку.
Лена покачала головой:
– Мне кажется, мы бы всё равно оказались в этом замешаны, – пожала она плечами.
Пока мы шли, я внимательно смотрел под ноги. Повсюду валялись куски кирпичей, размокшие после ливня доски с торчащими гвоздями. Немного погодя я решил вооружиться. Лена подобрала увесистый камень, я — доску с ржавым гвоздём.
В доме было пять подъездов, и, проходя мимо каждой двери, я замечал, что все они наглухо закрыты навесными замками снаружи. До меня стало медленно доходить: с этой крыши и правда только один выход.
Оказавшись у самого края, Лена неожиданно взобралась на перила, ухватившись за шаткое железное ограждение.
– Что ты делаешь?! – взволновался я, хватая её за руку.
Глаза девушки увлажнились, а губы растянулись в горькой, незнакомой улыбке.
– Я соврала тебе, – выдохнула она.
– Лена, я не понимаю! О чём ты? Спускайся немедленно! – настойчиво требовал я, но она сопротивлялась, оставаясь на опасном краю.
– Игра началась намного раньше. Мне тоже пришло сообщение. От него. Моё сердце пропустило удар. –Ты здесь из-за Кристины, а я… я хочу спасти себя. Либо он убьёт меня, либо… – Лена вдруг резко занесла камень над моей головой.
Рефлекторно я бросил свою доску и удержал её руку. Камень с глухим стуком упал к нашим ногам.
– Это не выход, Лена! – бормотал я, чувствуя, как бешено стучит пульс на её запястье. – Став убийцей, ты не сможешь жить! Не ведись на его игру! – умолял я.
Но Лена, казалось, меня не слышала. Свинцовые тучи окончательно закрыли солнце, и мы остались в зловещей тени. Она сделала шаг вперёд, будто чувствуя, что должна проявить смелость.
Я не отпускал её, вглядываясь в её глаза, в то, как ветер трепал её короткие тёмные волосы. Она была такая красивая. И такая напуганная. Ей было всего шестнадцать.