— Как это? — Он кажется заинтригованным.
— Ну. . . — Я бегло смотрю в ее сторону. Она смотрит на меня так, как будто я Мессия, нервно переминаясь между ногами, давя мячик от стресса в кулаке. — Потому что скоро ты умрешь. А мертвые люди? На самом деле им не нужен компаньон, мой друг Годфри.
Он лает смехом, который отскакивает от моей грудной клетки, не совсем достигая моего сердца, но оказывая достаточно воздействия, чтобы заставить меня вздрогнуть.
— Если ты собираешься стрелять в короля, убедись, что он мертв. Я намного сильнее тебя, Натаниэль.
— А я еще больше злюсь, Годфри , — тихо предупреждаю я. — Тебе лучше начать бежать, потому что мы не остановимся, пока не сыграем в гребаный футбол твоей головой. На этот раз никакие песочные часы в мире не остановят нас.
Глаза Горошка сейчас такие большие, что я могу видеть все свое отражение, танцующее на фоне ее радужных оболочек. Я пытаюсь прочитать ее лицо, и если я не ошибаюсь, то вижу восхищение, удивление, панику, гнев и замешательство. Это много, но все это есть в этих голубых глазах.
— До свидания, Годфри. — Я ухмыляюсь, а затем громко хлопаю по телефону. Прескотт трет мою руку, его глаза блестят и широко раскрываются. Она выглядит пораженной, но за этими коричнево-зелеными есть что-то мягкое.
— Я не знаю, как. .. — бормочет она, отводя взгляд. Душераздирающие выражения удивления, ужаса и благодарности рисуют ее лицо. Она может доверять мне, и она знает это. Хватит больше трахаться с моим кинжалом в ее трусиках. — Спасибо.
— С кем ты разговаривала? — Мой тон может быть сухим, но мое сердце делает колёса. Я веду ее к машине, закинув руку ей на плечо, главным образом для того, чтобы прикрыть все ее тело сзади. Не знаю, почему я защищаю ее жизнь своей.
Вообще-то, да. Но произнося это вслух или даже думая об этом, мне хочется ударить себя по лицу. Мы практически бежим к машине, прокладывая себе путь так, чтобы всегда быть рядом с другими клиентами на заправке.
— Кто-то по имени Дориан. Он говорит, что он советник Престона. — Она задыхается, пытаясь не отставать от меня. — Дориан сказал, что Престон находится в реабилитационном центре в Вальехо. У него были небольшие проблемы с алкоголем, но сейчас ему становится лучше. Это действительно хорошо. Это значит, что он жив, Нейт.
— Почему бы ему не быть живым? — Мои брови хмурятся. Она поднимает плечи. — Его всегда преследовало множество вещей. Наша семья, его сексуальность, жизнь в целом. Но это. . .это прорыв. Мне нужно туда, Нейт. Мне нужно увидеть моего брата.
Тревожные звоночки. Громко и оглушительно, заполнив все пространство между моими ушами. Она не слышит их, омраченная эйфорией от того, что нашла своего единственного любимого члена семьи. Но чертовски удобно, что Престон появляется прямо вместе с Годфри и Себастьяном. В реабилитационном центре в Вальехо, месте, которое мы не знаем, месте с милями и милями мертвых зон, где они могут загнать нас в угол, поймать и прикончить.
Тем не менее, я должен тщательно изучить эту тему.
— Когда ты собиралась это сделать, кексик?
— Завтра, — говорит она. Я открываю перед ней дверь и вталкиваю ее внутрь, хлопая дверью перед ее лицом. — Пошли, Нейт. — Ее голова высовывается в открытое окно. Черт, она хочет, чтобы ей прострелили промеж глаз? — Это было бы быстро. Если у нас возникнут подозрения, мы сделаем разворот. Что думаешь?
Ад на "нет" с добавлением абсолютно никаких шансов.
— Залезай в машину, Кокберн. — Я толкаю ее лбом в машину. — И скатись к чертям вниз, пока я сам тебя не убил.
С этими словами я подбегаю к своей стороне машины. Мы должны вернуть это шоу уродов в путь, прежде чем один из шпионов Годфри нас убьет.
Прыгая в битмобиль, прекрасно понимая, что за нами следят, я петляю по небольшим городам, населенным жилым районам и оживленным автомагистралям. Есть оперативная память, такая же незаметная, как цирковой клоун, следящий за каждым нашим поворотом. Я прикусываю язык, чтобы не залаять на нее. Она сошла с ума из-за желания преследовать Престона, когда за нами охотятся, как за легкой добычей в открытом поле.
— Я вижу ублюдков, — она беспокойно сглатывает, ее глаза сужаются в щелочки. Ее взгляд останавливается на молодом чернокожем в таране, который едет позади нас, сквозь наше зеркало заднего вида. Рядом с ним толстый белый парень, ухмыляющийся, как крокодил. Если я до него доберусь, он будет выглядеть так, будто его растерзали.
У Прескотт трясутся колени. Наверное, секунды до обморока. Я просто рад, что мы находимся в таком густонаселенном месте, что они не могут вытащить гребаную винтовку, как AB.