Мальчишка.
Стоит и смотрит на то, как они бегут к нему.
Он испуган? Он в шоке? В состоянии аффекта? Или это кукла?
Пятнадцать секунд – и Кровник рядом с ним.
Вот он.
Совсем близко.
Не кукла. Живой мальчишка. Волосы черные. Глаза темные. Чистый лоб.
Кровник знает, что Сахно держит сейчас этот чистый лоб в перекрестии прицела. Этот лоб, или какой другой – ему пофигу. Сахно попадает в любой лоб с трех сотен метров.
Кровник молчит. Просто не знает, что сказать.
– Как тебя зовут? – наконец спрашивает он.
Стоит, смотрит. Молчит.
– Ты тут один? – спрашивает Кровник, – Есть взрослые?
Молчит. Бойцы прислушиваются: вертолеты возвращаются. Слышен быстро нарастающий гул винтов.
Луцик смотрит на Кровника.
– Мож немой? – спрашивает он. – Заблудился?
Кровник протягивает руку:
– Пойдем?
Мальчишка смотрит на руку. Кровник и пара бойцов вздрагивают – над головами неожиданно возникают снижающиеся вертолеты. Они все – и мальчишка тоже – стоят, задрав головы на огромные винты, кромсающие воздух ломтями.
Все. Разговаривать бесполезно. Даже орать бесполезно. Ветер раскачивает деревья вокруг поляны. Кровник жестами приказывает Луцику взять ребенка с собой на борт. Луцик кивает и одним движением усаживает мальчишку на предплечье.
Они почти бегом двигаются в сторону снижающегося вертолета. Луцик не вносит – вбрасывает пацана как мешок прямо в раскрытую дверь. Следом влетает сам. Десять секунд – вся группа в вертолетах.
Еще мгновение – и земля ухнула куда-то вниз.
Они разом оказались выше самых высоких деревьев.
Бойцы смотрят на него. Он показывает им большой палец. Сует «дипломат» Сахно. Тот кладет его на пол и садится сверху. Кровник входит в кабину к пилотам.
«Ми-8». Старая проверенная вертушка. Но не та, на которой он летел сюда. Здесь нет вымпела ЦСКА. Нет голых сисек.
На приборной доске – крохотный иконостас. Три иконки со спичечные коробки размером.
Кровник хватает шлемофон. Он слышит голос командира соседнего борта:
– Полста Первый! Чебурашек забрали, возвращаемся на базу…
– Понял, Полста Первый!
В декабре семьдесят третьего на сирийско-израильской границе экипаж арабской «восьмерки» перебрасывавший отряд спецназа, заметил с воздуха большую диверсионную группу противника, возвращавшуюся с задания. Израильтяне буквально за три минуты до этого, совершив дерзкое нападение, выволокли из подорванного бронетранспортера сирийского генерала, и сейчас двигались в глубь своей территории. Спецназ произвел экстренную посадку под непрерывным огнем противника и, потеряв двух бойцов, буквально вырвал генерала у израильтян из рук и доставил на свой аэродром. Вертолет «Ми-8», в корпусе которого впоследствии насчитали 36 пулевых пробоин, смог выполнить 12-минутный полет и совершить посадку в расположении своих войск при отсутствии масла в основной гидросистеме и поврежденной маслосистеме одного из двигателей. Сержант Кровник наблюдал эту посадку своими глазами.
Их ощутимо клонит вправо, и он видит, как линия горизонта неожиданно меняет свое положение в пространстве: вертолеты, наконец набрав нужную высоту, синхронно начинают заходить на вираж.
Позже раз, за разом прокручивая следующие тридцать секунд своей жизни, он восстановил в памяти почти все целиком.
Кровник помнил, что хотел посмотреть на часы, но не успел: он увидел, как из плотной ваты облаков где-то впереди, нарушая все законы гравитации, вынырнуло хищное безупречное тело.
Кровник помнил, что целую секунду ему казалось, будто черный силуэт истребителя просто висит в воздухе вверх тормашками.
Он помнил, что испытал какой-то необъяснимый восторг от этого зрелища.
Он услышал, как кто-то из пилотов сообщил базе, что их атакуют. Он увидел четко выделяющийся в октябрьском небе стремительно растущий белый обувной шнурок.
Инверсионный след ракеты.
Кровник помнил, что хотел зажмуриться, хотел отвести взгляд, но так и не смог заставить себя. Он завороженно смотрел.
– Все, – сказал кто-то в наушниках. Командир их борта? Второй пилот? Он сам?
Ему показалось, что в соседний вертолет ударила молния: ослепительный сноп белого света мощностью в миллион фотовспышек.
Он успел подумать, что ослеп.
Что хрусталик оплавился, а зрачок превратился в уголь.
Он успел подумать, что лишился и слуха.
Что возможно все закончилось, и ракета пролетела мимо.
И в этот момент услышал взрыв.
Он почувствовал сильный удар. Его швырнуло куда-то в сторону потолка.
Едкий запах пополам с дымом заполнил салон.