— Ничего не вижу, — сказала Юля.
— И не надо видеть, — ответил Фима. — Это, наверное, от твоих разговоров у меня в глазах галлюцинации.
Начало смеркаться. Появились первые комары, намечая себе боевые цели. Из леса тянуло слабым запахом грибов и прели. Лето кончалось. По дорожке шла кошка Лариска, верно, хотела поблагодарить Юльку, но не дошла, выгнула спину — шерсть торчком, зашипела и умчалась.
— У забора кто-то есть, — сказал Фима. — Кошки чуют.
— Пойду посмотрю, — сказала Юлька.
— Погоди!
Но Юлька уже поднялась. Ей тоже показалось, что в кустах у забора что-то таится. Кусты густой стеной прикрывали забор, и потому вожатые не догадывались, что в заборе есть удобная дырка, сквозь которую можно после отбоя убегать к реке.
Стоило Юльке сделать два шага к забору, как кусты покачнулись и замерли. Тихо.
— Не ходи, а? — сказал Фима. — Ничего там интересного. Мало тебе своих ран?
— Что же там было?
— Волк, — сказал Фима. — Или медведь. Мало ли что бывает в кустах. — Он попытался засмеяться собственной шутке, но не смог.
Тут сзади раздались голоса — кино кончилось. Фима подхватил тарелку и стакан — побежал на кухню.
Юлька осталась одна и мужественно вынесла все смешки и шутки. Вожатые и прочие лагерные взрослые пошли в домик директора, где должны были обсуждать чрезвычайное происшествие. Юлька постояла немножко, потом отправилась в свой корпус — одноэтажный деревянный голубой дом, села на кровать и стала ждать, как решится ее судьба.
Она даже не знала, сколько времени прошло — стемнело. С площадки неслась музыка, там танцевали. Кто-то забегал в палату, что-то спрашивал. Юлька пыталась было читать Даррелла, но ничего не получилось. Да и свет зажигать не хотелось.
Потом к окну простучали мелкие шаги. Юлька догадалась — Фима.
— Юлька, ты здесь? — сказал он. — Обсудили.
— Меня обсудили?
— Я под окном подслушивал. Окно открыто, все слышно.
Юлька высунулась в окно — оно было низким, голова Фимы как раз поднималась над подоконником.
— Ну и что? — спросила Юлька, стараясь не выдать волнения.
— Они смеялись, — сказал Фима.
— Почему?
— Они сначала старались серьезно обсуждать, а потом смеялись. А Степаныч, физкультурник, все требовал, чтобы кошку привели как свидетеля. Понимаешь?
— Ничего не понимаю.
— Они решили тебя не выгонять. И Семенова тоже. И наша вожатая Рита очень ругала Семенова, а потом Семенов, который под окном со мной вместе стоял, крикнул, что он в порядке самообороны. А ты — как дикая кошка.
— Ну, если он мне попадется… — начала Юлька.
— Тогда второй раз тебя не простят. Только они потом нас отогнали от окна, и я не знаю, чем кончилось.
— Что-нибудь обязательно придумают, — сказала Юлька.
Тут вошли девочки с танцплощадки и начали громко разговаривать на глупые темы. Фима убежал, чтобы его не увидели. А потом Юля легла в постель, чтобы больше ни с кем не разговаривать. И притворилась, что спит.
На самом деле она не спала. Ей совершенно не хотелось спать. Постепенно угомонились соседки по палате, заснул весь лагерь, поднялась луна и осветила кровати. Зажужжал комар. Далеко-далеко загудел на реке пароход. Синяк на щеке разболелся, как зуб. «Все равно, — подумала Юлька, — если бы я сейчас его увидела, я бы снова на него напала».
— Юля, — раздался голос под окном, тихий, как комариный звон.
Юля подумала было, что вернулся Фима, хотя это было невероятно, потому что Фима обожает поспать. Может быть, Семенов решил свести счеты? Юля решила подождать.
— Юля, — снова послышался голос. — Выйди к нам. Надо поговорить.
Юля вскочила с кровати, хорошо, что та стояла у окна, и высунулась наружу. Никого на улице не было. Дорожки казались светлыми, почти белыми от лунного света, по небу бежали тонкие рваные облака, и вокруг стояла пустынная тишина.
— Кто здесь? — спросила Юля.
— Не бойся, Юля, — послышался голос из большого розового куста, который рос на перекрестке дорожек, — Мы не шутим. Нам надо поговорить с тобой, чтобы никто не видел.
— Это ты, Семенов? — спросила Юля.
— Ты нас не знаешь, — сказал голос. — Нам не к кому обратиться, кроме тебя. Ты нас поймешь.
— Покажись, — произнесла Юля, — если ты не Семенов.
— Ты испугаешься, — сказал голос.
— Меня уже ничем не испугаешь, — ответила Юля искренне. — Я боялась только, что меня из лагеря выгонят.
— Спасибо тебе, — ответил голос. — Тогда мне ничего не остается, как перед тобой появиться. И постарайся не падать в обморок от страха.