Точно говорю, в его взгляде это прям светилось!
Но кузнецу перечить не решились ни я, ни коняга. Дождавшись, пока он окажется в седле, едва коснувшись крупа ладонью, не притронувшись к стременам, мы смиренно двинулись на многолюдную улицу, где, не смотря на послеобеденный час, бойко шла торговля во всех лавках сразу.
Задавить снующих всюду людей — раз плюнуть, и потому конь шел медленно и размеренно, будто корабль рассекал воду, а у меня появилось время на расспросы.
— Мастер Никлион…
— Да зови уж меня дядюшкой, чего уж, — добродушно усмехнулся позади меня мужчина, железной рукой управляя поводьями.
Я с тоской прикрыла глаза, сглатывая внезапную горечь.
В моей жизни был только один человек, которого я так называла. И, увы, по собственной глупости я его покинула. С тех пор звать так других язык не поворачивается.
Да и не человеком он был вовсе.
— Ладно, — согласилась для вида, и просто продолжила. — Скажите, а почему вы ищите ведьм и магов? Почему этим не занимается, скажем, городовой?
— Да то ты не знаешь, что за городовой у нас, — кузнец позади меня усмехнулся в короткую бородку, едва не заставив вздрогнуть. Ну, не люблю я лошадей. А ездить с кем-то в седле, так тем более! — Вроде не глухой, не дурной, а ленивый. Пока не припечёт, как следует, и пальцем не пошевелит. Мы б выбрали другого, да у него родня в столице, связи какие имеет. Сказать честно, не по душе мне кумовство, да в нем тоже польза имеется. Как беда какая сильная, городовой-то со столицей вмиг дела решает, на помощь дружину зовет. А что по мелочи, так мы уже сами привыкли. С Мастерами другими совет позовем, и порешаем. Так оно всяко сподручнее.
— А, вот оно что, — многозначительно произнесла я и замолкла.
Что тут говорить-то? Вот она, обыденная человеческая натура. На несправедливость жалуемся, но менять ничего не хотим, а когда надо, еще и пользуемся. Сколько городов я в своей жизни повидала, и везде так!
Редко иначе.
— А ты как, Артеничка? Неужто с ним дел не имела?
— Да разок один, когда разрешение на торговлю брала, — пожала плечами. — Остальные мне его тайны без надобности.
Кстати, даже не врала. Местные скандалы, сплетни и интриги меня действительно мало интересовали. Моей целью была спокойная торговля травами, амулетами, отварами, и всяким другим, не преследуемым по закону. Конечно, уговорить старого травника продать лавку в самом центре города, за которую он ломил остальным баснословную цену, или не продавал вовсе, тихим делом не назовешь. Но иного пути, заполучить возможность возить товары на столичную ярмарку, не было. А я остро нуждалась в общении с иноземными купцами.
На сходках подобного рода не только товары продают, но и информацию.
К счастью, кузнец приставать с расспросами больше не стал, и город мы пересекли в молчании. Да и не стала бы я говорить при всём своем желании — как только Мастер вывел коня на тихую улицу, он припустил бодрым галопом. И у меня от такого обращения предсказуемо позеленело не только лицо — даже волосы!
От несущейся под крупными копытами булыжников мостовой, меня качало, мутило, и отчаянно тянуло к сырой земле. К счастью, пытка не продлилась долго, и иноходец вскоре затормозил у самой опушки леса. Причем не просто остановился, практически встал, как вкопанный! Благо, железная ручища меня придержала, не давая улететь через лошадиную голову в ближайшие кусты.
Как только содержимое желудка не вывернулось!
— Звиняй, девка, — спешившись и сняв меня с седла, виновато развел кузнец руками, и поспешил подхватить под уздцы всхрапывающего коня. Животина нервно перебирала ногами, косила карим глазом на летнюю зелень рябин, и явно хотел оказать подальше отсюда.
Я, кстати, тоже.
А это очень даже редкость!
— Да, ладно, — с трудом разогнувшись, сморгнула я пляшущие звездочки в глазах. — Животные остро нечисть чувствуют. Не его вина, не наказывайте.
— Вот, пригуби, — похоже, мой оттенок зелени сравнялся уже не с листочками, а с далекими болотными лягушками, потому как Мастер поспешил мне подать обыкновенную кожаную фляжку с водой.
Она пришлась весьма кстати.
Но обратно я всё равно пойду пешком!
— Благодарю, — вернула ему емкость и вздохнула, собираясь с силами. — Дальше я сама, Мастер. Коль справлюсь, через несколько дней вернусь.
— Да прибудут с тобой боги, — осенил меня защитным знаком Никлион.
На том и разошлись.
Как бы он не был силен и могуч, да видно стало, насколько ему не по себе у некогда родного леса. И я не удивилась, когда он, вскочив на коня еще быстрей, чем в городе, рванул с места в карьер. Сама же я потопала в другую сторону — аккурат на широкую тропу, которая показалась вдруг очень узкой. И неудобной. И темной. И непроходимой…