Пролог
Грудь горела от быстрого бега, но он просто обязан был успеть. Теперь, когда он не только всё понял, но и принял реальность, которая весь этот месяц никак не укладывалась в голове, всё совпало. Ветки хлестали по лицу, незамеченные во тьме. В любой момент Егор мог запнуться и покатиться кубарем с обрыва, над которым бежал. Неужели чья-то жизнь стоит его жизни? Он говорил себе - «Да», ибо кто-то должен был закончить безумие, начатое этими двумя.
Луна горела монооком, взирая на него свысока, желтела большим фонарём в поднебесье, храня чужие тайны. Она всё видела ночью, ничего не укрылось от её острого взора. Но и день не для того, чтобы нечисть засыпала. И нет от них спасения ни в жаркий полдень, ни в тёмную полночь, ибо они придут и за тобой, ибо они охотятся за нашими детьми…
Детский крик разорвал тишину, и Егор, обливаясь потом и своими самыми жуткими страхами, ускорился из последних сил. Она была там, она собиралась забрать ещё одно дитя.
Плач был для неё колыбельной, страхи самыми лучшими из чувств. Она упивалась его страданьями, вдыхала сладчайшие трепет перед смертью. Водила длинными когтистыми пальцами по тонкой коже детского лица.
Заслышав шаги, резко подняла голову, смотря на Егора, и самоуверенность сменилась удивлением.
- Ты? – прошелестела во тьме сотнями голосов.
Он рванул, пытаясь оказаться около неё раньше, чем она сможет причинить мальчику боль, но полуночница уже пронзила тельце своими длинными ногтями, и ребёнок, обмякнув, перестал кричать.
Глава 1
Если просто закрыть глаза и сосредоточиться на чувствах, поймёшь многое. Егор лежал среди высокой луговой травы, раскинув руки в стороны и прислушиваясь к ощущениям.
Кузнечик выводит трели уверенно и мощно, будто не где-то в траве, а у самого уха. Старается так, что вот-вот лопнет от потуги. Слева едва уловимое жужжание. Глаза смыкаются крепче. Никаких подсказок, лишь одно из чувств. Звук замирает, словно носитель испаряется из слухового поля, но тут же возникает вновь, чтобы ответить на вопрос – это пчела.
Трудяга скользит по цветам, норовя унести больше нектара. Если кончатся силы до своего улья, может скинуть собранное в ближайший, просто, чтобы иметь возможность лететь дальше. Это грабёж, местный рэкит, когда пчёлы выскребают с незадачливой коллеги урожай. Но цена тому жизнь, и это того стоит.
На лицо опускается что-то мелкое, почти невесомое. В тысячу раз меньше его самого. Перемещается по коже, и, сосредоточившись, можно проследить дорожку мелких следов. Замерло, затаилось. Мелкое что-то, с крыльями. Прислушаться – улетело, больше не щекотит.
В нос заходит плотный травяной запах. Что-то медовое, кажется, таволга или чертополох. Красотой не взял, зато ароматом добрал сполна. Если не видеть облика, можно подумать, что он очень красив. Одно чувство лживо, два добавляют качеств, все – полноту картины.
Повернул голову слегка. Отсюда веет терпким и горьким. Полынь. Запах детства и воспоминаний.
Приоткрылись губы, втянули воздух. Примеси трав вошли на язык свежестью и летом. Смешались воедино в одном невероятном миксе, доставляя удовольствие. Вкус свободы, нереальный и кружащий голову.
Колкие ости травинок впиваются в руки, упираются в спину через тонкую светлую футболку с надписью «Я в отпуске».
Жаркое солнце печёт знатно, и нагретая как следует земля мягка и приветлива. Тянется травами ввысь, чтобы с солнцем соединиться, раскидывает материнские объятья, и хочется побыть ребёнком, чтобы укачала. Потому Егор попросил остановиться. Вырвались из душного города на месяц, и отдохнуть, и мечту давнюю исполнить – добраться до Байкала.
Вдали громыхнуло, раскатилось от самого горизонта, и туча заслонила солнце. Тень нашла на лицо. Егор видел это сквозь закрытые веки. Пора ехать.
Распахнув глаза, он подключил последний орган чувств – зрение, и какое-то время просто смотрел наверх, не моргая. Это была не туча.
Девушка аккуратно протянула к нему тонкие пальцы, слегка касаясь выбритой утром щеки, и прочертила мягкую линию подушечками. Наклонилась так низко, что он чувствовал её мерное дыхание на своей коже. Он был слишком озадачен происходящим, чтобы делать что-то в этот момент, лишь смотрел на неё во все глаза.