— Похоже, он проспал, — расстроенным голосом произнес Рэндел.
Мэллой встал и подошел к ним сзади.
— Я заказал нам столик в китайском ресторанчике неподалеку от порта…
— Господи! — Рэндел вздрогнул от неожиданности. — А я вас не заметил!
Он покраснел, гадая, слышал ли Мэллой его предыдущие слова. Оба агента с удивлением смотрели на облачение Мэллоя. Он выглядел совсем не так, как постоялец отеля «Ройял меридиен».
— Говорят, это хороший ресторан, — продолжал Мэллой. — Я угощаю.
— Послушайте, Ти-Кей, — проговорил Джош Саттер в вальяжной манере уроженца Среднего Запада, — у нас тут, как говорится, «все включено». И вам нет никакой нужды платить за ужин только потому, что вы новенький.
— В Госдепартаменте хорошие командировочные. Мне будет приятно вас угостить. Это самое меньшее, чем я могу отплатить вам за то, что вы меня встретили и подвезли.
Фэбээровцы изумленно вздернули брови, но согласились. Почему бы и нет?
Рэндел хотел включить GPS, чтобы женский голос подсказал им, как проехать, но Мэллой сказал, что знает дорогу. Для фэбээровцев это оказалось неожиданностью.
— Я основательно изучил карту города в самолете, — объяснил Мэллой. — И все запомнил.
Агенты снова удивились, но промолчали.
Когда они ехали вдоль берега Ауссенальстера — большего из двух искусственных озер Гамбурга, — Саттер спросил Мэллоя, как ему понравился номер.
— Потрясающе, — ответил Мэллой.
Агент кивнул и улыбнулся с мальчишеским восторгом.
— Вот вернетесь, а у вас на подушке шоколадка будет лежать.
Когда они ехали по мосту Кеннеди между двух озер, перед ними предстала панорама вечернего Гамбурга.
— Я вам так скажу. Никак не ожидал, что этот город такой красивый, — признался Джош Саттер.
— А что вы ожидали? — осведомился Мэллой.
— Ну, знаете, о Барселоне много чего известно, а о Гамбурге что?
— Промышленный город, — буркнул Джим Рэндел.
— Да-да. Я и думал, что увижу что-то вроде Ньюарка. А такого… — он указал на прекрасные здания конца девятнадцатого века, изысканно чередующиеся с чистыми, прямыми линиями построек конца века двадцатого, — такого никак не ожидал.
— В Гамбурге процент богатых людей выше, чем в любом городе Европы, — заметил Мэллой. — А мостов больше, чем в Венеции.
— Да, воды здесь много, — согласился Рэндел.
— А откуда столько толстосумов? — поинтересовался Саттер.
— Порт. Он в шестидесяти милях от океана, почти в самом сердце Центральной Европы. До Берлина — меньше трех часов, до Польши — чуть больше. Деньги текут сюда рекой уже три, если не четыре столетия, а немцы, особенно гамбургские немцы, умеют их копить.
— Я читал, что во время войны восемьдесят процентов города было разрушено, — вставил Рэндел. — А вы поглядите на это! — Он указал на величественное здание восемнадцатого века в центре города. — Такие дома здесь буквально повсюду!
— После войны жители города все по камешку отстроили заново, в точности как было.
— На американские денежки! — съязвил Рэндел.
Мэллой кивнул и усмехнулся.
— Чуть ли не единственный пример, когда американская помощь пошла по назначению.
Оба фэбээровца расхохотались.
Неподалеку от порта они нашли паркинг, полюбовались кораблями, стоявшими на приколе вдоль многочисленных каналов Альстера, ярко освещенными портальными кранами. Затем они немного прогулялись пешком — на север, в самый центр гамбургского квартала красных фонарей, где было полным-полно туристов, ярких местных личностей, а также огромное количество проституток всех мастей.
Рэндел нервно хихикнул.
— Куда вы нас ведете, Ти-Кей?
Мэллой указал на табличку с названием улицы.
— Слышали про Репербан?
Рэндел покачал головой.
— Это что-то вроде европейской Бурбон-стрит[29] — четверть мили чистого морального падения.
Словно бы в ответ на эти слова, Мэллою подмигнул трансвестит и спросил по-английски, какие у него планы. К Джошу Саттеру подошла женщина и тоже по-английски проговорила:
— Рада, что ты оставил женушку дома, сладкий. Мы с тобой можем чудесно провести время, а она ничего не узнает.
Саттер остановился, но Мэллой подтолкнул его вперед.
— Он ничем таким не интересуется, — сказал он женщине по-немецки.
Она ответила на том же языке:
— А на меня он посмотрел с интересом!
Они пошли дальше. Свет неоновых вывесок ресторанов и клубов, толпы людей — все это возбуждало.
— Чем больше будешь с ними болтать, — сказал Саттеру Мэллой, — тем труднее отвязаться. Забудешься, еще и денег дашь, потому что без скандала не отпустят.
29
Бурбон-стрит (улица Бурбонов) находится в Нью-Орлеане. Известна своими ночными клубами.