моим сознанием. Смерти молодых супружеских пар вывели меня из психологического равновесия. Ни Виктория Смирнова, ни маньяк-математик, не способен представить уровень моего помешательства. Я принимаю законы беспощадного кровопролития во имя правосудия. Никакая власть не добьется того эффекта, которого добился кровавый тандем. Моя неожиданность в сочетании с беспредельной кровавой местью является смертельным оружием. Бешеная скорость моего автомобиля домчала меня до частного сектора по Нагорной улице. Я сразу припарковался около дома моих друзей. Сумерки уже захватили город на полную мощность. Я вышел из салона автомобиля и направился в дом, в котором моя напарница по убийствам повторно готова ликвидировать каждого местного уголовника. Я запланировал разминку для моих инстинктов на эту ночь. Кровопролитие в маниакальном духе поможет выпустить пар и понизить уровень ненависти на участках моей души. Я благополучно заработал пожизненное клеймо маньяка и убийцы, с которым я буду проживать до конца своих дней. Виктория снова была готова к ночной кровавой охоте. Моя кровавая напарница не осознавала те потенциальные опасности, которые стоят перед нашей кровавой командой. Маньяк-математик под странным псевдонимом “Семьянин” поспособствовал успешному активному помешательству с моей стороны. Я легко превратился в машину для убийства. Я занимаюсь спокойной детективной деятельностью в повседневной жизни. Этим летом моя жизнь перевоплотилась в кошмарный триллер, который длится больше месяца. Я не занимаюсь подсчетом простых дней, которые я посвятил искусству убийства. Кроме того, я ненавижу числа и все, что связано с математикой. Когда я пребывал в подростковом возрасте и учился в школе детского дома, меня сильно увлекали чудовищные истории о маньяках. Я обожал читать триллеры о монстрах в человеческом обличии, в которых снова, как действующий персонаж побеждает основные проявления маниакального воплощения зла. Я запросто погружался в чтение книг, еще не планируя заниматься частной детективной деятельностью, как профессионал. Моя начальная стадия безумия приступила к активной прогрессии в суровом раннем детстве. Разумеется, я был жертвой семейных побоев. Затем личность спокойного частного детектива и кровавого охотника Константина Комарова переключилась в состояние кровавого выживания. Повседневное применение силы в мой адрес со стороны сверстников и лиц, чей возраст переваливал уже к границе совершеннолетия, воспитали во мне монстра. Ведь только насилие побуждает человека причинять людям боль. Я соблюдаю тонкости и правила убийства, в котором выражается моя сущность кровавого зверя. В некоторой степени я являюсь художником, который рисует человеческой кровью. Месть распространилась в крошечном Белгороде, словно серьезная эпидемия. Наша смертельная миссия не останавливается и не прерывается. Моя смертоносная непобедимая напарница является совершенным оружием. Мой маниакальный синдром, в котором я временно пребываю по мере острой необходимости, не превышает пределов кровавой охоты. Я ликвидирую криминал вовсе не ради развлечения. Просто справедливость является моей больной темой. Трагедия моего приятеля по детскому дому не оставила меня равнодушным. Я убиваю преступников и вовсе не раскаиваюсь в совершенных убийствах. Оказавшись в автомобиле, мы оба одновременно переглянулись, прежде чем разъезжаться по разные стороны. Я завел автомобиль, который даже не успел отдохнуть по причине позднего возвращения. Виктория Смирнова сидела за рулем второго автомобиля. Мы вместе и одновременно выехали за ворота частного сектора, а затем разъехались по разные стороны улицы. Мы снова вместе скопировали почерк военного спецназа. Тактика рассредоточения подтверждает активные действия кровавого тандема. Я оказался на улице, где автомобиль приступил к произвольному дорожному движению вдоль темной городской магистрали. Мой легковой автомобиль не направлялся в определенный пункт назначения. Я внимательно патрулировал Белгород и тщательно подыскивал подходящих жертв нашей интересной и жестокой хладнокровной маниакальной расправы. Я снова играл роль кровавого охотника, который охотится на свою дичь, но в странной манере. Я не считаю себя сумасшедшим, который просто свихнулся на кровопролитии. Мне нравится ритуал убийства, но я не уничтожаю только ради удовольствия. Я спокойно ликвидирую преступность, но только когда в этом есть крайняя острая необходимость. Моя деятельность напоминает весь цикл романов о благородном маньяке Декстере Моргане. Если вы прочитаете цикл книг о судмедэксперте по брызгам крови или посмотрите американский телесериал по мотивам романов Джеффри Линдсея, вы легко сможете понять и осознать причины для подобного сравнения. Вкратце я могу сказать, что он является маньяком, который убивает только разных насильников и серийных маньяков, грабителей и прочих отбросов общества. Главный персонаж серии романов убивает в изощренной манере. Сначала Декстер берет образец крови жертвы, потом выясняет причины, которые толкают маньяков на совершение убийств, зачитывает приговор и убивает маньяков инструментами, которыми те совершали свои жуткие убийства. Я, в свою очередь, не перебираю методы убийства. Я использую только проверенный холодный нож. Мой автомобиль продолжал уверенное движение вдоль ночного города. Мои зеленые глаза не успевали за потоком людей, которые умудрялись выбираться на улицу даже в ночное время суток. Мой автомобиль двигался медленно, поскольку я не мог рисковать. Я настолько вжился в роль кровавого охотника, что моя интуиция, словно взбесилась, подталкивая меня к умственному анализу. Я не художник, который рисует картины смерти. Я не способен нарисовать портрет человека, который точно подойдет под описание маньяка. Я умею только убивать. Мой талант к убийству способен сравниться только с талантом к розыску. Сегодня я стараюсь снова проявить свое хладнокровие, которое спасает меня в любой экстремальной ситуации. Страх мешает работе не только частного детектива, но и маньяка. Я не опасаюсь никого и ничего, кроме самого себя и закрытого пространства. Под самим пугающим выражением “закрытое пространство” я подразумеваю стальные тюремные решетки, когда я приступил к разговору о заточении. У меня не будет возможности вершить самосуд. Я потеряю смысл жизни без убийства уголовников и маньяков. Время приближает полночь. На данном временном этапе не спит только наша кровавая команда и бодрствует маньяк-математик. Таблица умножения, которая исполняет вспомогательную функцию в серийных убийствах маньяка, явно повлияла на рассудок монстра в человеческой шкуре. Фары неожиданно и настойчиво освещали городскую магистраль, но непобедимая темнота не сдавала свои такие позиции. Я забыл, что фары не работают в моем автомобиле и был повергнут в состояние шока, который я почувствовал на себе, когда машинально включил фары. Странная мистика на трассе удивила меня, когда фары отказались работать. Теперь все части автомобиля снова в исправном состоянии. Я, словно следователь, снова выдвинул теорию такого загадочного происшествия. Разговор с математиком мог стать поводом для внезапной поломки автомобиля. Разумеется, это чушь, которая предпринимает бесполезные попытки вселить непреодолимый страх в мое сознание. Моя детективная карьера меняет стиль и явно переключается в карьеру маньяка. Перевоплощение происходит постепенно, поскольку весь процесс занимает длительный временной промежуток. Я спокойно поддаюсь ритуалу превращения в маниакальное чудовище. Мое сопротивление в стиле монстра терпит сокрушительное поражение. Я оказался бессильным в борьбе против психологического явления, которое явно обладает сходствами с моим кровожадным разумом. Я превращаюсь в заложника кровопролития. Интерес к насилию возрастает, словно тяжелое заболевание, которое осложняется все сильнее и сильнее. Интервалы между нашими убийствами сокращаются. Все условия для казни местного криминала создаются, словно по команде. Никто не старается помешать нам во время ночной кровавой охоты. Мой страшный рассудок скоро слетит с катушек. Мне стоит только дожидаться подходящего момента для помешательства. Всякое зло, восставшее на моем пути, я просто уничтожу так, как уничтожаю преступников и свою собственную жизнь. Моя работа частного детектива добавляет интерес в мое сознание. Моя профессия заставляет меня встречаться со смертью ежедневно. Двойное патрулирование Белгорода поможет мне выплеснуть и направить свою агрессию в правильное русло. Только смерть способна исцелить общество от преступности. Функция Бога, которую я самовольно себе присвоил, подталкивает меня к ликвидации. Скорее всего, я частично приступил к разрушению своего человеческого образа. Криминальный талант моего сумасшедшего гения спокойно переступил моральные нормы. В мире зла и несправедливости я осознаю, что только грубая физическая сила в жестокой форме способна предотвратить зло. Я понимаю, что страшная одержимость в очень тяжелой форме способна привести к самым ненавистным и непредсказуемым последствиям. Пожизненное тюремное заточение в колонии строго режима в постоянной манере напоминает о себе постоянно, когда холодное лезвие