дов. Я бы называл своих друзей по проживанию в том детском доме, Воскресенского Вячеслава и Татьяну Скворцову, моими сокамерниками в тюрьме особого режима. Вероятно мы тоже скоро окажемся в настоящей тюремной камере одновременно вместе с преступниками. Но, наш уголовный статус будет значительно отличаться от положения остальных заключенных. Мы ликвидировали только преступников и избавились от двух маньяков-математиков. Вне тюремного пространства мы способны убивать различных уголовников и маньяков с более высокой эффективностью. Сегодня наступит первая рискованная попытка побега, которая решит нашу дальнейшую судьбу, как карьеру хладнокровной кровавой команды. Рассвет приближается, поэтому я пока вынужден, словно кровожадный вампир, испариться из поля видимости города. Мне становится смешно от такой двуличности Константина Комарова. Я называю себя кровавым охотником, но я сам скрываюсь от солнечного света, как настоящий вампир, который точно обожает свежую человеческую кровь. Наконец, я добрался до частного небольшого дома, в котором я скрываюсь от полицейских патрулей. Во мне отсутствуют страхи, которые появляются перед лицом неизбежной смерти. Я смог понаблюдать безумный взгляд смерти, когда уничтожал математиков. Даже мой уровень адреналина зашкаливал по нескольким причинам: глубокий интерес в экстремальной ситуации, предвкушение съемки документального фильма с элементами страшного триллера для частного просмотра маленькой аудитории, наша самая заглавная роль в создании данного фильма. Разумеется, послав наш леденящий фильм в полицейский участок, мы планировали предоставить все убедительные доказательства, что маньяки давно наказаны. Вероятнее всего, полиция города переключила свое внимание в нашу сторону после смерти пары маньяков-математиков. В такой ситуации все является закономерным и легко объяснимым. Наша непобедимая смертоносная кровавая команда запросто добилась круглосуточного внимания со стороны журналистов Российской Федерации. Но серьезные и популярные средства массовой информации, городские газеты, выпуски новостей, рассказывают наши приключения на пути к справедливости. Мы оба свободно разгуливаем на свободе, сея смерть в отношении уголовников. Маньяки прекратили свое существование. Но я знаю, что неожиданное отсутствие маньяков является вопросом времени. Я сожалею, что не являюсь превосходным ученым, который смог бы изобрести радар, реагирующий на появление маньяков в любой точке мира. Мой статус правильного психопата пока помогает мне в решении всяких проблем со Злом. У меня складывается впечатление, что перед тем, как совершить преступление во имя моего правосудия, я надеваю костюм маньяка, словно доспехи рыцаря. Такой способ самозащиты кажется наиболее эффективным оружием в борьбе с уличной преступностью. Пока ситуация работает не в нашу пользу. В Белгороде я чувствую себя, как в ловушке. Я давал гарантии Виктории Смирновой в плане безопасности. У меня пока постепенно начинаются приступы паралича дыхательных органов. Тошнота в горле начинается каждый раз во время осознания собственной беспомощности. Периоды страха напоминают мне детский дом. Именно тогда я почувствовал тот горький привкус опасности для своего здоровья или жизни. Я работаю над планом эвакуации нашей команды из города. Но детские страхи из прошлого, казалось, собрались вместе, чтобы уничтожить неуловимую маниакальную внутреннюю решительность моей личности. Я не желаю признавать поражение в этой войне. Мне необходима свобода, чтобы я смог продолжать бесплатную карьеру кровавого охотника. Психопат в сознании частного детектива Константина Комарова прочно поселился на очень продолжительный срок. Я настойчиво мечтаю о писательской карьере. Убийство может оказаться бесценным опытом при написании книги в жанре триллера. Я собираю материалы для своих бестселлеров, избавляясь от мусора в виде преступников. Смешно, что я не написал в течение своей пока короткой жизни ни одной книги. Я сразу осмелился назвать свои книги бестселлерами. Результат моей мании величия пока набирает обороты. Я разработал один вероятный способ решения моей проблемы. Метод заключается в процессе кремации. Мы можем просто сгореть и исчезнуть бесследно. Напоследок, мы просто оставим веские доказательства нашей вины в плане самосуде и нашей правдоподобной смерти. Нас могут сжечь по оишбке. Разумеется, план будет разработан до мельчайших деталей. Я вовсе не планирую становиться неизбежной жертвой опаснейшей стихии. Все мое будущее связано с увлекательной карьерой частного детектива, писательскими планами и маниакальным самосудом. Я страдаю раздвоением личности. Но я давно запланировал увеличить и расширить весь спектр возможностей своей неординарной личности. Я хотел бы, что бы во мне уживались три личности: частный детектив, кровавый охотник за маньяками и преступниками различной специализации, писатель в жанре триллера. Я постепенно продвигаюсь к внутренним желаниям Константина Комарова. Я презираю криминал, который мешает нормальному течению общественной жизни. Влияние криминала на мою личность давно не является секретом. Уголовники и маньяки провоцируют меня на самое разное безумие. Мой постоянный голодный зверь просыпается и моментально набрасывается на личного противника в лице хищника, как на подходящую добычу. Я подготовил ритуалы для своих жертв в будущем. Мой разум богат воображением в маниакальном плане. Детали схемы убийства играют огромную роль. В реальности учитывая любую мелочь, мы получим ценную возможность в плане безопасности. Поэтому я стараюсь продумывать убийства всех уголовников и каждого маньяка самым тщательным образом. Тематика моей кровавой охоты уже никогда не изменится. Я уверенно планирую работу в моих акциях самосуда. Моя кровавая личность не нуждается в признании своих заслуг перед лицом современного общества. Награды за тотальное истребление маниакальных монстров не сильно торопятся оказаться в руках Константина Комарова. Я сам наделил себя правом и властью в плане ликвидации человеческих проявлений Зла. Я с трудом способен назвать уголовника или маньяка человеком. Я распланировал свою жизнь на годы вперед, не принимая во внимание собственную тот факт, что я не могу гарантировать себе безопасное возвращение в свой город Харьков. Все военные и полицейские не переключают внимание с кровавой команды на другой рабочий объект. Мы оказались звездами невидимого фронта в трансляциях криминальных новостей. Дружная и кровавая команда является героиней новостей в заочной форме. Никто не способен показать наше истинное лицо. Мы скрываемся от взглядов и ведем временный аскетичный образ жизни. Ритуал правосудия нашей кровавой команды будет повторяться там, где появится криминальный или маниакальный вирус. Мои планы на будущее пока увеличиваются. Но ситуация не работает в пользу кровавой команды. Механизм смерти в отношении маньяков и криминала работает в моем сознании, забывая о карьере частного детектива Константина Комарова. Я не испытываю сожалений по поводу резни, которая превратила меня в безжалостного, но правильного монстра. Настоящие события в городе направлены не в нашу пользу. Мой временный риск пребывания в свободном заточении превратился в кошмар. Полицейские размножаются внутри Белгорода, словно микробы в масштабе разностороннего и необъятного мира. Моя виртуальная реальность из сновидений перевоплотилась в постоянный жизненный реализм. Расстройство психологической стороны личности Константина Комарова серьезно заставляет волноваться по отношению к собственной человеческой сущности. Я уже планомерно переродился в ненасытное чудовище. Мой маниакальный психоз осложняется. Но я не планировал потерять рассудок за весь период кровавой охоты. Моя Виктория Смирнова оказалась неудержимым трудоголиком в борьбе с преступниками и маньяками. Тем более, я изредка напоминаю самому себе, что российский мой столичный адвокат Виктория Смирнова, она и является моей кровавой напарницей, вовсе не обладает информацией о вечной близкой связи частного детектива Константина Комарова с Татьяной Скворцовой и законным супругом из уголовного розыска, Вячеславом Воскресенским. Иногда в кровавом аналитическом разуме появляется изощренная чувство, что я благополучно перевоплотился в уже неудержимого опасного заключенного, но со статусом свободного гражданина. Но, иногда у меня даже проскальзывает абсолютно другая мысль в личном втором невидимом подсознании кровавого охотника. Если меня могут поймать, то российский суд приговорит мои порывы к справедливости к самому изнурительному пожизненному заключению на колонии особого режима. Конечно, я смирился бы с положением. И, никто из пешек такого правосудия не предложит детективу прикончить собственных сокамерников и иных арестантов простых специализаций, променяв смерть уголовников на свободу моего самого смертоносного охотника. В данном случае мне пока необходимо пребывать в объятиях свободы. Я обязан ценить свободу, словно дар, чтобы продолжать свои криминальные мероприятия во имя правосудия. Чувство страха совсем оставило меня. Я утратил страх одновременно с выпуском из детского дома. Я уже привит против испуга. Странная психо