глубже.
По моему телу пробежали искры удовольствия. Ахнув, я выгнулась Корбину
навстречу, зарываясь пальцами в его волосы. Сидя с широко расставленными ногами
на его бедрах, я чувствовала, как открылось для него моё лоно, как оно стало более
горячим. Я не могла не вспомнить те невероятные ощущения, когда он касался меня
там... когда он вкушал меня там. К тому времени как Корбин переключился на другой
сосок, я сгорала от похоти, и просто исцеления было не достаточно. Моё тело
нуждалось в освобождении. Но как мне убедить Корбина, что я хотела его, нуждалась
в нем, даже после того что мы пережили прошлой ночью?
Продолжай действовать медленно, шептал тихий голосок в голове. Следовать этому
совету оказалось невероятно трудно, особенно, когда всё тело пульсировало от
похоти.
— Спасибо, Корбин, — наконец, сказала я, задыхаясь. — Думаю... думаю, мне теперь
лучше. Во всяком случае, здесь, — я указала на ставшие от его посасывания
невероятно чувствительными темно-розовые соски.
— Я рад, дорогая, — ответил он полным похоти голосом, но судя по его взгляду, он
всё ещё контролировал себя.
— Так возможно... возможно, тебе следует обратить внимание на другие места, — я
кивнула себе между ног, и он нахмурился.
— Да, ты права. Твои бедра тоже очень сильно пострадали.
Он снова собрался мучить себя раскаянием, и я не могла этого допустить.
— Вот, — сказала я, соскальзывая с его коленей и ложась на постель. Чувствуя себя
одновременно возбужденной и уязвимой, я медленно развела в стороны бедра,
полностью открываясь для него.
— Ты... ты можешь вылечить меня здесь, если хочешь, — прошептала я.
— Ты же знаешь, что хочу, — прошептал он. — Сдвинься на край кровати, Эддисон.
Так мне будет легче добраться до тебя.
Лежа на краю кровати со свисающим вниз ногами, я не могла не вспомнить, как он
впервые исцелил меня после порки. Тогда я не хотела секса с ним, сейчас же, стоило
ему развести в стороны мои колени, с радостью раскрывалась для него. Моё тело
полыхало от похоти, пульсировало от страсти, и я жаждала почувствовать его
обжигающее дыхание на моем лоне.
Но Корбин серьезно отнесся к излечению моих бедер, на которых, если честно, были
не только синяки от его пальцев. Он медленно и неторопливо зализывал следы на
моей коже, заставляя меня дрожать от напряжения и страсти. Его покалывающая,
исцеляющая магия сводила меня с ума. Боже, он так сильно мне нужен...
Я боялась, что мне придется умолять о большем, но Корбин наконец закончил с
бедрами и расположился между моих ног. Закрыв глаза, я стала ждать, когда же он
начнет... и ждала, и ждала. В конце концов, открыв глаза, я нахмурившись, посмотрела
на него:
— Корбин?
— Я так грубо тебя использовал, дорогая, — его низкий, тихий голос охрип от эмоций.
Я видела, что он всё ещё рассматривает меня. — Не могу забыть о том, как тебе было
больно. Ты очень опухшая здесь. — Он легко, кончиками пальцев скользил по моим
обнаженным складочкам, вызывая дрожь во всем теле.
— Тогда... тогда исцели меня, — прошептала я, затаив дыхание. — Вылечи так же, как
всё остальное.
— Но это не одно и тоже, — запротестовал он. — Я причинил тебе боль внутри. Мне
нужно будет войти в тебя, Эддисон. Проникнуть в тебя языком как можно глубже,
чтобы устранить весь причиненный мной ущерб. — Он посмотрел на меня. —
Сможешь ли ты открыться для меня, позволишь ли ты сделать это? Сможешь развести
свои бедра как можно шире и предоставить мне полный доступ к твоему маленькому
нежному лону?
Моё сердце билось в груди так сильно, я дрожала и в то же время ощущала
распространяющуюся по мне истому, восхитительный сексуальный жар, который,
казалось, поглотил всю меня. И я захотела дать Корбину всё, что он пожелает,
открыться ему всеми возможными способами.
— Да, — прошептала я, скользнув пальцами в его волосы. — Ох, да, Корбин. Да.
Он слегка улыбнулся:
— Похоже, ты очень хочешь, чтобы тебя исцелили, моя дорогая.
— Очень хочу, — заверила я его. — Хочу всё, что ты можешь мне дать.
— Только исцеление, — сурово напомнил он мне. — На сегодня это всё.
— Тогда исцели меня. Корбин, — умоляла я, зная, что с ним бесполезно спорить. —
Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты исцелил меня прямо сейчас.
— Конечно. — Он нежно поцеловал мои влажные лепестки. — Думаю, начну
снаружи.
Я прикусила щеку от разочарования, когда он опустил голову и принялся медленно
облизывать наружные губки влагалища. Оно оказалось настолько опухшим от похоти, что я чувствовала, как сами по себе раскрываются для него внешние губки, но он
упорно избегал прикасаться к внутренним складочкам, доведя меня до того, что я едва
не кричала.
— Корбин! — наконец ахнула я. — Пожалуйста, ты нужен мне внутри, сейчас.
— То есть? — прошептал он. Расправив внешние губки большими пальцами, он
медленно, с обожанием вылизывал мои внутренние складочки языком, заставляя меня
стонать и извиваться от восторга.
— Да, вот так! — сказала я, ахнув. — Только сильнее, Корбин, ещё сильнее.
— Я просто пытаюсь тебя исцелить, Эддисон. А не доставить удовольствие, — с
напускной строгостью ответил он. — Если ты будешь лежать спокойно и не
извиваться, процесс пойдет намного быстрее.
— Ничего не могу с собой поделать, — прошептала я, снова выгибаясь. — То, как ты
меня исцеляешь, ощущается так хорошо... так правильно.
— Конечно, правильно, — прошептал он, снова вылизывая меня, на этот раз уделяя
особое внимание клитору. — Мы принадлежим друг другу, ты и я. Я понял это ещё
тогда, когда увидел тебя впервые.
— Мне потребовалось... намного больше времени, чтобы... осознать это, — с легким
вздохом прошептала я, стоило ему засосать клитор в рот и начать изумительно пытать
его языком. — Ах! Корбин!
Он посмотрел на меня, его губы блестели от моих соков.
— Ты восхитительна, Эддисон, — хрипло прошептал он. — Всегда такая мягкая и
сливочная под мои языком. Но мне нужно проникнуть в тебя намного глубже. Пришло
время исцелить тебя изнутри.
— Да, — прошептала я. — Отлично.
— Хорошо. Я тебя слегка приподниму, чтобы обеспечить себе лучший доступ, —
прошептал он. Обхватив большими теплыми ладонями мою попку, он слегка
приподнял меня и наклонил к себе, как страдающий от жажды чашу с водой, из
которой собрался испить. — Собираюсь войти в тебя языком как можно глубже,
Эддисон, — сказал он, глядя мне в глаза. — Просто расслабься и впусти меня.
У меня не было никакого желания даже шевелиться. С тихим стоном я развела бедра
шире, полностью раскрываясь для него.
Корбин прижался языком к входу в лоно и вошел настолько глубоко, насколько
возможно, нежно трахая языком, вкушая, обожая... исцеляя меня. И хотя раньше этого
не замечала, сейчас могла отличить нежность от грубого использования накануне
ночью. Теперь всюду, где меня касался его язык, я ощущала разливающееся по телу
сладкое успокаивающее наслаждение.
Хоть это было сладко и нежно, и я наслаждалась закручивающейся внутри меня
спиралью наслаждения, но всё же нуждалась в освобождении. Я чувствовала, что
приближаюсь... так близко... но не хватало совсем чуть-чуть, чтобы улететь за край.
— Корбин, — наконец ахнула я, вцепившись пальцами в его волосы. — Пожалуйста...
пожалуйста, мне нужно кончить.
Он посмотрел на меня глазами, полыхающими от похоти:
— Я поклялся, что сегодня только излечу тебя.
— И ты излечил, — запротестовала я. — Ты сам говорил, что лечение имеет
сексуальный побочный эффект. Пожалуйста, Корбин, ты не можешь оставить меня в