Я хватаю ее за руку и жестом приглашаю Девина тоже подойти.
– Эй! – Я стараюсь выглядеть как можно более уверенной, несмотря на мое разбитое сердце. – Я люблю вас обоих всем сердцем и ни на секунду не жалею ни об одном из вас. Софтбол – это просто игра, а вы – мой мир, – говорю я, кладя ладони на их щеки.
Они оба улыбаются мне и кивают.
– Кроме того, я уже почти разобралась с обучением, пусть у меня на это ушло немного больше времени. К тому же, я все еще мои поиграть с вами и надрать ваши задницы.
Я подмигиваю, а Белла меня отчитывает:
– Мама, следи за языком!
Мы смеемся, и я лезу в коробку, чтобы вытащить толстовку для Девина. Он хмурится и смотрит на меня.
– Папина?
– Да. Я не была уверена, захочешь ты ее или нет, но... Я носила ее иногда, знаешь, до всего. – Пожимаю плечами. – Маленький кусочек твоего отца, если хочешь.
Он качает головой и кладет ее обратно в коробку.
– Спасибо, ма. Но... Я лучше подожду, когда нам выдадут форму, – решительно говорит он.
Я киваю, беру коробку и встаю с кровати.
– ДиДжей! – слышу шепот Беллы.
– Нет, все в порядке, Беллс. Я понимаю, Дев, правда. Не стоило мне...
– Мама... – перебивает Девин, переводя дыхание. – Прости.
Сын подходит и обнимает меня.
Я пытаюсь совладать со своими эмоциями, чтобы не заплакать перед детьми. Они никогда не видели, чтобы я ломалась раньше, и не собираюсь этого делать через восемнадцать лет.
– Я не считаю его своим отцом, мама. Ты нас вырастила. Ты та, кто сделал нас теми, кто мы есть. Он не имеет к этому никакого отношения. Зачем мне кусочек чего-то от кого-то, кто бросил самую лучшую женщину на свете? – он говорит более зрело, чем восемнадцатилетний парень.
– Ох, детка, – отвечаю, взъерошивая его волосы. – Я выброшу эту толстовку. Забудь, что я даже заговорила об этом. Через пару недель куплю тебе новую.
Он улыбается в ответ, и я посылаю им воздушные поцелуи, прежде чем выйти из комнаты.
Уже в спальне опускаюсь на пол рядом с кроватью. Прислоняюсь головой к дереву и выдыхаю. Горячие слезы стекают по лицу и не хотят останавливаться. Всплывают воспоминания о том, как растет мой живот с близнецами, роды, ночные кормления, детсадовские фотографии, экскурсии, игры в бейсбол и софтбол, школьные танцы, сдача экзаменов на права... Все эти воспоминания мелькают в голове как на пленке, а он пропустил все это.
Инстинктивно я протягиваю руку под кровать и нащупываю старую обувную коробку. Открываю крышку и роюсь в фотографиях. Габриэль Гэвинвуд улыбается мне, обнимая шестнадцатилетнюю меня рукой в защитной перчатке.
Вот наши фото с выпускного, с Хэллоуина, где мы наряжены в зомби-бейсболистов, и фото под большим дубом у озера, в котором мы плавали в детстве. Воспоминания о нашей любви заполняют мой разум, заставляя меня задаваться вопросом, действительно ли она была такой сильной или я просто так считала? Мне казалось, что мы сможем пройти через все. Он обещал мне вечность независимо от того, как будет течь наша жизнь. Какой же я была идиоткой...
Иду в ванную, чтобы умыться и почистить зубы, затем переодеваюсь в пижаму и заползаю в кровать. Проверяю, заведен ли на утро будильник. Прокрутив контакты, зависаю над его именем. Я так и не смогла его удалить, хотя он, вероятно, уже давно сменил номер.
Несмотря на время, рана все еще ощущается такой же глубокой, как и в тот день, когда стало ясно, что мы ему не нужны.
После рождения детей моя любовь к нему угасла, ее затмила любовь к близнецам. Мой инстинкт защитить их любой ценой потушил мою подростковую страсть. Наша долгая дружба и четырехлетние отношения, очевидно, ничего для него не значили. Если бы это было не так, он бы не смог от нас уйти, верно?
Он когда-нибудь скучал по мне? Интересовался, чем я занималась? Боже, мне нужно поспать. Все эти размышления и предположения – это то, чего я избегала в течение долгого времени, и нет никакого смысла возвращать их на поверхность.
ГЛАВА 2
Шарлотта
– Нэнси, ты приняла заказ у второго столика? – спрашиваю новую официантку, вытирая барную стойку.
– Я... Я не... Нет, – заикается она.
Второй столик – сборище придурков. Я качаю головой и обхожу бар.
– Ладно. Почему бы тебе не передохнуть?
Она кивает в благодарности за то, что избегает общения с шумной компанией. Я подхожу к ним решительными шагами, выхватывая по дороге из заднего кармана блокнот.
– Определились, парни? Что я могу вам предложить?
– Чарли Дэниелс, как насчет того, чтобы ты запрыгнула на этот стол, и мы все полакомились бы, – заявляет один из мужланов с ухмылкой.