Глава 2
Крот наслаждался излюбленной пищей. Большая часть червя уже исчезла в, вечно требующем еды, безразмерном желудке. Он ощущал, как куски жертвы продолжали извиваться внутри. Но постепенно движения становились все более вялыми и менее интенсивными – пищевые соки брали свое. Закончив трапезу, зверек медленно пополз из опустошенной «кладовой» в находящуюся совсем неподалеку «спальню», представляющую из себя небольшую земляную полость с гнездом из сухой травы и листьев, притащенной им с поверхности. Улегшись калачиком, крот тут же заснул, наслаждаясь полным желудком.
Метаболизм мелкого грызуна был настолько быстрым, что, очнувшись через три часа, зверек ощутил приближающееся чувство голода. Он тревожно заворочался в своей подстилке, собираясь на охоту. Подземное существо начало быстро карабкаться вверх, не забывая помечать мускусом свои ходы, тем самым давая понять чужакам, что это его территория. На самом деле врагов под землей у животного не было, кроме представителей его же рода, всегда слоняющихся где-то неподалеку. Совсем недавно одна из стычек едва не стоила грызуну задней лапы. Он смог прогнать самку, претендующую на территорию, ценой глубокой раны. На восстановление ушло время и, если бы не кладовая крота, полная дождевых червей, того ждала бы неминуемая смерть от голода. Теперь настало время пополнять запасы провизии. Задняя конечность все еще болела, не позволяя зверьку передвигаться слишком быстро. Но этого и не требовалось.
Грызун выполз в горизонтальные шахты. Он двигался вперед, собирая по пути шевелящийся «урожай». Подземное существо без труда по запаху и небольшому шуму определяло те ответвления, куда проваливались дождевые черви, привлеченные его мускусом. Крот без труда находил своих жертв и затем быстрым отточенным движением впивался зубами в их головы. При этом не откусывая, а только слегка повреждая их верхние нервные окончания. Это действие позволяло пищу оставлять живой и хранить в течении долгого времени. Схватив извивающегося червя, он тем же путем возвращался в гладкую полость, служащей кроту «кладовой». Удивительное строение шерсти грызуна позволяло тому двигаться по ходам с одинаковой скоростью как вперед, так и в обратном положении.
Влажная погода, господствующая на поверхности, помогала пополнять запасы с сумасшедшей быстротой. Однако, сильные дожди доставляли большие проблемы в виде постоянных подтоплений тоннелей. Зверек пока справлялся с паводком, землей заделывая лазы с текущей водой и копая новые ходы. Но если количество влаги, падающей на землю, не уменьшится, то в ближайшее время придется покинуть свой ареал, устремляясь в более высокие сухие места.
Крот только что проглотил большого червя, пытаясь восстановить запасы энергии, потраченных на новый десятиметровый тоннель, ведущий к поверхности. Ход не был готов до конца и инстинкт выживания торопил зверька побыстрее закончить работу. Обоняние подсказывало, что большинство «кротовин» - вентиляционных отверстий, обеспечивающих жилище существа свежим воздухом разрушено, либо подтоплено водой. Грызун вновь приступил к рытью. Форма его тела без особого труда позволяла равномерно спрессовывать выкопанный грунт на стенках тоннеля, тем самым, делая невозможным побег попавших в ловушку червей. Крот медленно продвигался к поверхности. С каждым сантиметром подъема почва становилась все более влажной. Оставалось совсем немного. Еще несколько мгновений и чистый воздух, предельно насыщенный кислородом, хлынет в его легкие. Наконец, острый нос зверька проткнул толщу земли, оказавшись на поверхности. Грызун замер, вслушиваясь в происходящее сверху и анализируя запахи, поступающие от рецепторов в мозг. Полное отсутствие ветра не позволяло ему точно определить существует ли опасность. Не почуяв внешних угроз, подземный хищник лапами вытолкнул часть земли на поверхность. Теперь новый холмик грунта защищал нору от новых затоплений.
Совсем близкий шелест листвы заставил крота насторожиться. Секундное промедление не позволило быстро покинуть поверхность. Что-то со всей мочи ударило по верху его тельца, подбросив зверька в воздух. Затем последовал оглушающий удар от неудачного приземления. Крот неподвижно лежал на влажной листве, при этом, испытывая боль от ушиба во всем теле. Инстинкты твердили созданию – не двигайся, притворись мертвым и, возможно, останешься жив. Отсутствие зрения у крота компенсировалось сверхострым слухом и мощным обонянием. Он слышал приближающийся звук чьих-то шагов, а затем накатила концентрированная волна звериной вони. Сердце грызуна бешено стучало, а железы обильно сочились мускусом, оставляя малую надежду, что сильный «кротовий дух» отвадит случайного хищника.