Пошевелив плечами, я почувствовал, что спина саднит - словно кожу стянули крепкими грубыми стежками.
- Когда мы вернулись? - спросил я, с силой проводя ладонями по лицу. Ванной, с горячей водой и другими удобствами в тереме предусмотрено не было, и в перспективе меня ожидал поход в уличный нужник и умывание в ледяном озере.
- Откуль? - Антигона обернулась от окна. Солнечный свет обрисовал её фигурку, одетую в лёгкий хлопковый сарафан.
- Из лесу. Мы же вчера с Алексом на охоту ходили... И Гришка с нами... Я ещё спину себе порвал... - под взглядом девчонки голос мой становился всё тише, всё неувереннее.
- Вчерась вы с Гриньком ходили не на охоту, а на танцы в деревенский дом культуры, - ядовито просветила меня девчонка. - А шеф со старостой бухали почти всю ночь. Сперва "Кремлёвскую" пили, которую мы с собой привезли. Затем местную синюховку...
- Звезда моя!.. - вопль был преисполнен отчаяния и в то же время раздражен.
Я сразу вспомнил василиска.
- Да иду я, иду... - буркнула себе под нос Антигона. - Нет, зря мы девчонок на Кипр отпустили, задумчиво сказала она. - Одной мне с вами, остолопами, не справиться...
- Мы приехали сюда позавчера, - твёрдо сказал я. - Вечером мылись в бане, а затем пошли в лес - Гришка обещал показать навок. Потом, наутро, мы с шефом и старостой ходили на охоту. С нами были Гришка и ещё один мужик, Векша. Длинный такой, бородатый. Я заблукал в лесу...
- В голове ты своей заблукал, - Антигона сочувственно погладила меня по затылку. - И ладно бы, ещё пил. Так ведь тверёзый, как оглобля.
- Гришка где? - я решительно спустил ноги с кровати, потянулся за джинсами. Затем посмотрел на Антигону и смутился. - Может, пойдёшь наконец к шефу, пока он не надорвался?
- Ладно, так уж и быть, оставлю тебя в покое, - смилостивилась рыжая вредина. - Одевайся и спускайся вниз. Шеф сказал, как встанешь - на рыбалку пойдём.
И она вышла, аккуратно притворив за собой тонкую дощатую дверку.
А я, как был в трусах, пошлепал через всю комнату к зеркалу - мутный старинный лик которого я углядел ещё вчера.
Зеркало обитало на дверце монументального шкапа с львиными лапами и резьбой по фасаду. Сначала оно ничего отражать не хотело - солнце било в стекло и пускало озорных зайчиков. Приоткрыв дверцу, я поймал своё заспанное отражение, кое-как собрал волосы в хвост, а затем повернулся спиной. Задрал майку...
Шрам был длинный, через всю спину, от крестца почти до шеи. Полоса шкуры толщиной сантиметра в три была словно вырезана, как ремень, а рана заросла диким мясом, местами словно бы собранным в гармошку.
Опустив майку, я побрёл обратно к кровати, где на табуретке аккуратно лежали свёрнутые джинсы и майка. На полпути остановился: с крючка, прикрученного к двери, свисал плащ-палатка, который я бросил в лесу. Подол его до сих пор был влажен, с налипшими травинками и палочками хвои.
На негнущихся, совершенно деревянных ногах я дошел до табуретки и взял джинсы. Сунул руку в задний карман и вынул мятую, но не потерявшую цвет шелковую алую ленточку. Глава 4
Алекс был в давешней камуфляжной куртке, кепке поверх красной банданы и сапогах.
Меня охватило мощное дежавю, но тут же отпустило: вместо винтовки шеф держал в одной руке - пучок бамбуковых желтых удочек, а в другой - круглую сетку для рыбы.
- А мне казалось, на рыбалку на рассвете ходят, - глубокомысленно заявил я, спускаясь с лестницы. - Или на закате, на худой конец.
- На закате раков хорошо ловить, - я не заметил, что на лавочке у стены пристроился Гришка. - Им фонариком в норку светишь, дурачки думают, что луна взошла, и вылазят пачками, при лунном свете плясать. Тут ты их хватай, да в мешок суй, чтобы не разбежались. А рыбная ловля у нас круглосуточная. Рыбы в озере - страсть. Так сама на крючок и сигает. Турья-то почти нет, особливо на нашем конце... Идёмте, батюшка Алесан Сергеич, - вскочив, лохматый негодяй угодливо распахнул дверь из горницы в сени. - Я уж и лодочку к самому вашему порогу пригнал, и сиденье жесткое одеяльцем устлал, чтобы вы своё седалище белое не отсидели...
- Хватит заливаться, соловей разбойник, - шеф похлопал бугая по толстому загривку и пошел на улицу.
Я, рассудив, что в лодке мне ни сапоги, ни плащ не понадобятся, поторопился следом.
Был у меня и свой интерес, чтобы свалить по-быстрому: не хотел, чтобы Антигона всучила очередную порцайку крови...