Сладко пахнущая, и наверняка в дорогущем платье, Шервуд сейчас сидит на полу, вцепившись в меня, словно я вот-вот испарюсь. Но прямо сейчас я здесь, рядом с ней, на том же полу. Реальный, как и она. Обнимаю Лоран, чтобы это доказать.
Свет на мгновение меркнет, а когда все вновь приходит в норму, по спине словно пускают заряд тока.
Я снова в клетке… Снова эти ненавистные стены. Это все было сном? Или симуляция?
Тихий стук привлекает внимание. И вместе с тем сердце срывается в бездонную пропасть. Хоуп стоит за стеной, то и дело постукивая по матовой поверхности. Хочу подняться, но что-то мешает. Так и не дождавшись ответа, она уходит.
Пытаюсь закричать, но не получается даже пискнуть. Скованный и безмолвный, могу лишь наблюдать за тем, как Хоуп уходит, теряясь из виду.
Вновь меркнет свет — и я снова на полу в объятьях Лоран. Снова этот липкий ужас, сжимающий горло. Бред, не может же это все быть иллюзией… Я же не могу все ещё находиться внизу? Или могу?
Тренировочные симуляции зачастую напрочь сбивали все ощущение реальности. Запахи, время суток, предметы и люди вокруг, все казалось настоящим.
Отталкиваю Лоран, судя по её выражению лица, сильнее, чем стоило бы. Но как мне понять, что она не часть иллюзии?
— Марк, ты чего?
Позади Лоран исчезает дверь, и вместо неё я снова вижу стену. Там все ещё может быть Хоуп…
Моргаю — и вновь все возвращается на свои места. Может, я снова слетаю с катушек? Как доказать самому себе что реально, а что нет?
— Хэй, Марк? Погоди-ка, что это?
И вновь Лоран придвигается слишком близко, хочу отпрянуть, но меня бесцеремонно хватают за пиджак.
Нет… Не надо!
Лоран что-то пристально рассматривает, а затем резко тянет за ворот.
Треск ткани подобен раскату грома. Пуговица катится по полу. Становясь то черной, то белоснежной. Она начинает крутиться вокруг своей оси. Оборот за оборотом теряя скорость.
Остановилась.
Кожу обжигает, перед глазами все плывет.
— Твою мать!
Выкрик приводит в себя, Лоран уже на ногах. Снова серьёзная и чем-то озадачена. Помогает сесть на диван и приказав что-то невнятно кричит, вылетает из квартиры.
Все вокруг плывет, квартира меняет свои очертания. Сквозь нее проступает нечто ужасное. Стирая границы, уничтожая весь интерьер. Вновь появляются эти матовые стены так похожие на стекло. Пространство стремительно сужается. Я утопаю в чем-то тягучем и холодном. Оно сотрет меня и больше ничего не будет. Никаких хлопот и страданий. Лишь вечный покой.
Мир взрывается светом, холод отступает, а на его замену приходит жар, растекающийся по венам. Сердце отбивает свой ритм, и кажется, тело содрогается от каждого удара. Все вокруг слишком внезапно принимает резкие очертания отчего хочется сразу же закрыть глаза.
— Я не сразу это заметила… шло гладко… делать?
Я словно бы то погружаюсь в воду, то всплывают на поверхность выхватывая части предложений. Что-то не так. Все должно быть иначе. Здесь никого нет. Никого… Я один и вокруг нет ничего.
Жарко и холодно одновременно. Кто-то словно наступил на горло перекрывая доступ к кислороду. И у меня нет сил, чтобы столкнуть эту ногу.
Помогите.
— Подумать… спешить с выводами.
Кто-то грубо хватает за плечо. Сначала вижу лицо Шервуда, а затем уже слышу его сухой голос:
— Смотри на меня, Маркус. Старайся оставаться в сознании.
Волна холода снова накрывает с головой. Вокруг лишь матовые стены. Я пытался их разбить, но было гораздо проще сломать кости. Где-то вдалеке слышится слишком знакомый голос. Я узнаю его даже в еле уловимом дуновении ветра. Хоуп где-то там. Ждёт когда я к ней вернусь. Она помнит обещание. Его нужно сдержать. Нужно идти туда. Преграда лишь одна.
Он здесь. И хотя зрение ему удалось обмануть, я все ещё слышу.
Хватаю Шервуда за горло и наваливаюсь всем телом. Падаем на пол, и теперь мне нельзя его отпускать. Комната дрожит, теряя очертания. Его уловки не подействуют. Джонатан разлучил меня с Хоуп. Он убил ее. Убивает каждого из нас. Чудовище.
— Ты больше никого не заберешь!
Крепче сжимаю пальцы, но Шервуд лишь шире улыбается. Глаза полны превосходства, лицо искажено как маска демона.
— Я уничтожу каждого. У тебя не хватит сил меня остановить.
Улыбка становится шире, а глаза наливаются кровью. Истинное чудовище. Я должен уничтожить… Обязан.
Кто-то стаскивает меня с него. Нет. Нельзя отпустить. Только не когда я так близок. Крик рвётся из груди. Они сильнее меня. Нет!
Тело в одну секунду сковывает и сотни ледяных иголочек впиваются в кожу, а затем ещё глубже. Доходят до самых костей, заковывая, как цепи, разорвать которые, сил не хватает. Не могу пошевелить даже пальцем. Холод растёт, все больше сковывая тело. Щелчок — и темнота.