— Так и не скажешь, куда мы держим путь?
— Единый театр. Здание уже несколько месяцев реставрируется, хотя что-то мне подсказывает, что ремонт уже давно закончен. Что ж, это хитрый ход.
И действительно. Кому дело до здания, над которым все ещё кипит работа? Никто не увидит подъезжающих машин, ведь есть подземная система дорог. Журналисты будут направленны совсем в другое место. Мало кто будет знать. Но даже так нельзя надеяться на безукоризненную надёжность это плана.
— Прислони ладонь к мерцающей фиолетовым панели, — Лоран лишь на несколько минут отвлекается от дороги, но затем снова переключает все своё внимание на вождение.
Панель отъезжает, стоит мне слегка коснуться её. Внутри лежат две тонкие длинные пластины чёрного цвета. Я видел подобные в руках Дакоты. На вид обычный кусок тонкого металла, а на деле оружие. Стоит лишь надавить на еле заметную кнопку, и верхняя часть пластины станет острым лезвием.
Сейчас их можно использовать как украшение.
— Я очень надеюсь, что до этого, дело не дойдёт, но так будет спокойнее. И тебе, и мне.
С этим не поспоришь. Главное, чтобы оружие не засекли на пропускном пункте. Но раз, Лоран это не беспокоит, значит, все в порядке. Надеюсь, что до конца вечера они так и останутся обычными пластинами.
Закрепляю их в виде браслетов сначала на своём запястье, а затем помогаю Лоран.
До места назначения мы добираемся в полной тишине.
Первый пункт проверки: внимательно рассматривают документы, затем сверяются со списком. Почти ничего не говоря, действуя, как роботы, охрана отправляет нас к следующему пропускному пункту уже с реальными андроидами. Тщательно и неоднократно просканировав нас, они в итоге пропускают к третьему, и последнему, пункту.
Нас встречают охранники и люди в медицинской одежде. Лоран уводят, а ко мне подходит мужчина с контейнером и просит снять всю одежду.
Не особо приятная мысль, щеголять в чем мать родила перед незнакомыми людьми, но без этого никак.
Лаборанты дотошно исследуют каждый сантиметр тела, фиксируют каждый шрам, делают всевозможные мазки.
Как очередное обследование, коих было немалое количество, пока я жил внизу. Эта монотонность сводит с ума. Хочется побыстрее закончить все это. Таких пропускников около десятка, огороженных между собой перегородками, дабы не стеснять посетителей. Но все же я вижу пунцовое, хоть и сосредоточенное, лицо Лоран слева от меня. Ей сейчас ещё хуже.
Этот длинный тернистый путь заканчивается небольшой комнаткой, в которой на столике уже сложены аккуратной стопкой мои вещи. В том числе и подвеска с браслетом. Видимо, все прошло как по маслу.
Когда снова встречаю Лоран, она все ещё с горящими от стыда щеками.
— Я чувствую себя опороченной.
— Но теперь ты прекрасно осознаешь, через что приходится проходить нам. Причём не раз.
— Признаю, что подобные процедуры совершенно не доставляют никакого удовольствия. Но без этого никак.
Хотелось бы поспорить, но она права.
За огромными белыми дверьми уже слышится спокойная музыка, которую периодически заглушают голоса. Кто-то спорит, кто-то смеётся. Никакого намека на панику и страх. По бокам у двери стоит парочка офицеров в идеально выглаженной синей форме с белыми манжетами и бронзовыми запонками. Гвардия Центории.
Без каких-либо эмоций они приветствуют нас и распахивают двери, впуская в атмосферу богатства и празднества.
Огромный зал поражает своей красотой. Многочисленные наполненные мельчайшими деталями фрески украшают стены; искусная лепнина, местами позолоченная; огромные белоснежные колонны; бархатные кулисы насыщенного бордового цвета. Под стать им кресла с обивкой и выкованными узорами. И это даже не зрительный зал, а атриум. Представляю какой красоты все остальное. Интересно, этот театр остался ещё со времён прошлого, или просто дань старым эпохам? В любом случае, это действительно впечатляет. Они даже нашли музыкантов с классическими инструментами. В это мероприятие знатно вложились.
Весь восторг портит лишь скопление людей. Они шумят в пёстрых нарядах, распивают спиртное и, в целом, хорошо проводят время. Но разве для этого предназначены театры?
Лоран обеспокоенно всматривается в толпу, периодически кого-то приветствуя. Но все её сознание устремлено к отцу, которого она пытается найти. Шервуд сосредоточена настолько, что не сразу замечает подошедшую к ней женщину, отчего пугается.