***
Все вокруг излучает зверский холод. Стены, пол, потолок, солдаты в униформе. Мерзлота прочно вгрызлась в них, не желая исчезать. Испускает свои невидимые цепи, стараясь опутать и меня. Холод обжигает оголенные участки тела, но ничего не изменить. Меня не пустят назад, только вперед.
Коридор встречает меня своей бесконечностью, бережно открытой перед самым носом. Кажется, я могу потрогать воздух вокруг кончиками пальцев и по консистенции он будет напоминать желе. Мерзко.
Мне нужно идти вперёд, пока не найду выход. Вернуться обратно возможности нет. Это мой конец. Все к этому шло. Пора встретить смерть достойно и покинуть этот мир, полный страха и невыносимых мук. Я устал.
Кажется, ничего не меняется, даже когда я перехожу наверх, уже не обращая на иглы холода, пронзающие босые стопы. Все вокруг настолько неизменно одинаковое, что начинает раздражать и пугать одновременно. Выход все так же непостижимо далеко, я даже на сантиметр не приблизился к нему. Но я должен. Просто обязан найти выход. Не знаю, что будет ждать меня там, но все равно продолжу идти.
Так проходит, наверное, целая вечность, а затем что-то меняется. Тонкая трещинка бежит вдоль стены, изгибаясь и разламываясь, как иссушенная ветка. Ветер усиливается, забивая дыхательные пути морозным воздухом. Что это? Конец.
Внезапно, даже для себя, оказываюсь в конце коридора перед прозрачной стеной. Как давно я здесь оказался и как долго сюда шёл? Может, я с самого начала был именно здесь? Но что делать дальше?
И вот, словно сотканная из тумана, за стеной появляется она. Ничто не заставит меня усомниться в обратном. Я не ошибусь, везде узнавая ее. Она совсем рядом, ждёт меня. Мы сможем воссоединиться. Совсем скоро.
— Маркус. Ну же, иди ко мне, чего ты ждешь?
Голос такой родной, снова звучит так близко. Словно она вовсе и не оставляла меня.
Трещинки вокруг меня расползаются, словно паутинки, по стенам. Лишь та, перед которой стою я, цела. Но с ней разобраться могу только я.
Не жалея рук, бью стену раз за разом, разбивая костяшки в кровь. Ничего не меняется. Руки уже не заживают, онемев. Трещин вокруг меня все больше, вот-вот провалюсь. Но преграда между нами остаётся нерушимой. Нужно спешить. Я не могу потерять её ещё раз.
Сильнее колочу злосчастную стену. Из груди рвётся яростный крик отчаянья. Мне ни за что не успеть, но я не имею права останавливаться.
И вот, появляется первая сетка трещин, которая в мгновение расползается по всей поверхности. Ещё удар — и куски полупрозрачной стены начинают вываливаться. Я уже вижу её тонкие запястья, длинные волосы цвета горького шоколада, рассыпанные по худым плечам. Я уже почти рядом с ней.
Вокруг все гремит, — и с последней трещинкой проваливаюсь во тьму вместе с полом. Не успел.
Приземляюсь на что-то мягкое. Вокруг лишь пустая тьма, жадно поглотившая все вокруг. Никаких звуков вокруг, завис в пространстве. Я нигде.
— Хитрый волчонок, прятаться от меня надумал. Ну, я тебя найду.
В глаза бьют полосы света. Мне восемь и я спрятался в шкафу с мамиными вещами. Она не любит, когда я прячусь здесь от неё, потому что вещи приходится складывать по новой, но при этом совсем меня не ругает, а лишь охотно соглашается на поиски, хоть и заведомо знает где я сижу. Все вокруг пахнет ею.
— А где же мой Маркус?
Мама все ближе подходит к шкафу, при этом нарочно делая вид, что старательно ищет меня. Это наша игра. Правила которой мы не нарушаем.
Смеюсь оттого, что мне хорошо и беззаботно, а с кухни пахнет любимым яблочным пирогом.
Мама остановилась у шкафа, затаив дыхание. Прекращаю дышать вместе с ней. А вот и финал.
Дверцы шкафа резко раскрываются, и мама склоняется передо мною добродушного улыбаясь.
— Вот ты где!
Яркая вспышка света неожиданно поглощает все вокруг, стирая окружение, словно ластик — рисунок карандашом. Пропадают даже звуки. Но лишь на секунду.
Я вновь в своей квартире. Играет старая, уже многими забытая музыкальная группа с песнями о тяжелом мире. Нужно снова идти вперёд. Прямо на балкон.
Ева стоит ко мне спиной, даже не обратив внимание на то, что я стою к ней слишком близко. Касаюсь её плеча.
Ви поворачивается ко мне неспешно, даже, можно сказать, лениво. Смотрит прямо в глаза. Никакой улыбки и игривого взгляда. Лишь вселенская печаль и боль переполняют её глаза коньячного цвета. На ресницах застыли алмазные слезинки, губы искусаны.
Доля секунды — и я уже рассматриваю пшеничные локоны. Лоран не сводит с меня взгляда, по её щекам стекают слёзы.
— Прости меня, но я должна это сделать.
Я и не заметил, как оказался на краю балкона. Опасно близко. Лоран толкает меня, вложив всю свою силу.
Шансов удержаться не было.
Дыхание перехватывает, а сердце бешено колотится. Живот сводит спазмом, поток воздуха бьёт в спину. Ещё пару мгновений, и я умру. И этого не исправить.
Я сам выбрал этот путь и теперь приходится платить. Но я так не хочу.
Я не хочу умирать.
Резко дергаюсь, сгибаясь пополам. Больше нет этого ужасного ощущения свободного падения. Я в своей квартире, на дворе глубокая ночь, а утром меня ждут очередные тренировки.
Все это лишь кошмар. Выдумка моего воспалённого мозга.
Сердце все ещё бешено колотится, воздуха катастрофически не хватает. Успокойся, Марк, тебе ничего не угрожает. Приди в себя!
Футболка липнет к телу, крупные капли холодного пота все ещё стекают между лопаток. Мерзко. Мокрые пряди липнут по лбу. На лицо, словно, ведро воды вылили. Нужно освежиться и привести в порядок мысли.
Холодная вода уносит за собой тревогу и остатки кошмара. Давно меня они не беспокоили, даже успел расслабиться. Стоит теперь поднимать тревогу? Хотя мне опять пропишут таблетки, ещё и психолога назначат. Это все, что они могут сделать в случае ПТСР, а мне это совершенно не нужно. Пожалуй, обойдусь.
Сон был таким ярким и насыщенным, словно все так и было, несмотря на всю его абсурдность.
Из зеркала на меня смотрит измученный парень с синими кругами под блеклыми глазами. И когда я стал выглядеть так паршиво? А, впрочем, не важно. Кому какое дело до моего внешнего вида?
На часах только пол первого ночи. Я проспал всего лишь сорок минут. Впереди ещё предостаточно времени, чтобы выспаться. Если бы Феликс не пришёл, то, уверен на все сто, мы бы все ещё продолжали сидеть в квартире Ви. Но увы, после полученной информации желание повеселиться отпало. Мы разошлись быстро, полностью погруженные в свои мысли.
Вскоре произойдёт что-то, способное перевернуть все с ног на голову. Это случится, несмотря ни на какое сопротивление. Остаётся быть лишь готовыми к приближающемуся хаосу. Только вот выстоим ли мы?