***
— Тебе сегодня лучше.
Маркус зажмуривается, прогоняя ненавистные навязчивые ощущения. Склизкий ужас рождается в груди и его нужно подавить пока не поздно. Голос девчонки по соседству звучит слишком по-детски. Дважды подчеркнуть слово «слишком».
Он знает, что это лишь обман мозга, позади стены вовсе не ребёнок. Уж по возрасту она точно не подходит. И все же, взять ситуацию под контроль уж слишком сложно.
— Трудно сказать, — громко и чётко говорить мешает ком в горле.
Ещё немного и все вновь повторится, уничтожая сознание в считанные секунды. Как же выбраться из этого омута?
Хоуп поправляет влажные волосы, перебрасывая их на левое плечо. Обхватывает руками колени, не обращая внимание на холодные капельки воды, стекающие теперь по голени.
Она не хочет причинять Марку вред, он ведь этого не заслужил. Хоуп хочет ему помочь. Это желание порою прочно занимает все её мысли. Она не может иначе, ведь оставаясь в тишине, она медленно сходит с ума. Помогая ему, она сможет помочь самой себе.
Больше не чувствовать себя одинокой, затмить боль новыми чувствами.
Но как помочь? Хоуп не знает, рыская в поисках разгадки.
Ответ приходит совершенно неожиданно, налетая как смерч.
Маркус давит на виски ладонями, стараясь удержаться на краю и не рухнуть в бездну, поддавшись волне неприятных воспоминаний. Лёгкие сжимаются, сердце бешено колотится, а паника нарастает. Совсем, как яд, струится по венам.
— Ты был на море? Я, вот, никогда.
— Что за глупый вопрос? Конечно же, я не был на море.
Глупая девчонка задаёт вопросы под стать себе. Это даже не удивляет. Лишь бы от нарастающей паники избавиться. Она не должна поглотить, разрывая своими костлявыми руками. Нужно освободиться из этих пут.
— И я тоже. Но мне говорили, что там очень красиво. Особенно на диких пляжах, где чистый, золотистый песок и вода такая голубая-голубая, совсем как лазуриты. А океан серый и там вода зачастую холодная. Но там тоже хотелось бы побывать. А тебе?
— Не знаю. Думаю, хотелось бы…
— Думаешь? — Нервный смешок звучит слишком забавно.
— Издеваешься?
— Вовсе нет.
Хоуп буквально чувствует, как головная боль постепенно отходит на второй план, на тестированиях сегодня немного переусердствовали. Но это не так страшно. У других бывает хуже, например, у его соседа. Наверняка, с ним произошло нечто ужасное, чего и врагу не пожелаешь.
Хоуп нравился этот угрюмый, замкнутый парень который несмотря на свои возмущения и даже некую грубость по отношению к ней, каждый раз приходит, посидеть рядом.
— Думаю, когда-нибудь нас выпустят отсюда, я уверена. Поедешь со мной к морю?
Хоуп кладет ладонь на холодную поверхность стены. Не уверена, что получит ответ, но унывать не собирается, потому что знает, что рано или поздно, они подружатся. У них впереди ещё много времени. Марку станет лучше и он уже не будет походить по характеру на угрюмого старичка.
Маркус смотрит на эти тоненькие пальчики и не понимает, зачем она все это делает? Для чего?
Почему сам он садится у этой злосчастной стены, когда видит её силуэт? Что-то тянет к ней, спору нет.
Желание не быть одиноким? Общаться с тем, кто понимает каково находиться в подобной ситуации?
А может, она последовала за ним из прошлого? Просто он не помнит. Но тогда, почему об этом не говорит? Боится ошарашить? Столько вопросов и ни одного ответа.
Поддаваясь внезапному порыву, Марк кладет ладонь на то же место. Стена между ними одновременно и невероятно тонкая, и в то же время, словно толща бетона. Жаль, что он не может почувствовать тепло ладошки Хоуп. Он лишь слышит её тихий смех.
— Поеду.
Дышать уже не так тяжело, руки хоть и подрагивают, но не так часто. Марк постепенно приходит в норму, все дальше уходя от опасной границы. Хоуп тянет его за собой, оберегая от опасности.
— Точно?
— Точно.
— Поклянись.
Марк все ещё продолжает держать ладонь, пытаясь разглядеть отдельные черты лица его соседки, но тщетно. Вряд ли они когда-нибудь увидят друг друга. И все же, отчего-то он не хочет рушить её надежды.
Своих он лишился давно, так пусть хоть у девчонки будет за что держаться в этой жестокой жизни.
— Клянусь.
— Вот и ладушки. Смотри, я запомнила.
И Марк впервые за долгое время смеётся. Искренне и беззаботно. Контролировать этот порыв эмоций практически невозможно. А Хоуп вторит ему своим звонким голосом.
Удивительно, как может помочь простое общение. Маркус больше не чувствует этого давящего ужаса, паника отступила. Он далеко от границы, продолжая держаться за девушку, сидящую совсем близко и одновременно непостижимо далеко.