***
Запах гари и плавленного металла въелся в воздух, намертво пропитав все вокруг своими ядовитыми парами. Где-то потрескивают оголенные провода, ожидая ударить любого, кто осмелится к ним прикоснуться.
Отовсюду звучит симфония ужаса, состоящая из плача, криков и стонов от невыносимой боли. Мир в одну секунду запылал, окрасив небо кровавым заревом.
Музыка прервалась на самой главной ноте, за ней и разговоры.
Был оглушительный рев, а затем раскалённый воздух разорвал пространство. И на несколько мучительных мгновений в мир спустилась гробовая тишина под руку со смертью.
Праздник превратился в кошмар наяву за считанные секунды.
Марк идёт вперёд, оторванный от мира, не совсем осознавая, что произошло буквально пару мгновений назад.
Куски металла и стекла мешают, все глубже вонзаясь в тело при каждом движении. Руки горят, изуродованные огромными ожогами.
Но Маркус лишь сильнее сжимает хрупкое тело маленькой девочки. Она была слишком близко. Нужно, как можно скорее, помочь ей. Пока не стало поздно.
Шаг за шагом они удаляются от эпицентра катастрофы, но та не спешит отставать, желая забрать их к себе в коллекцию. Марк чувствует наступающий жар, слышит стоны людей. Ощущает этот ад всем телом и в то же время он существует вне этого времени.
Есть только он и маленькая девочка, которую нужно спасти. И Марк продолжает идти, забивая на то, что внутри него зарождается нечто новое. Противное и пугающее ощущение. Созданное стеклом, металлом и огнём. Маркус ещё не до конца осознаёт всю суть, но уже понимает. Боль.
Они выходят из ада и Марк больше не выдерживает. Ноги предательски подкашиваются, сильнее загоняя осколки под кожу. Сил больше нет.
Словно в замедленной съёмке, парень наблюдает, как на асфальт, опалённый полыхающим огнём, падает тело девочки. Тоненькие ручки раскинуты, словно крылья, некогда белокурые волосы слиплись от запекшейся крови, местами обожженные.
Марк практически не ощущает удара об землю и в то же время это вышибает весь его дух.
Лёжа на холодном асфальте, безмолвно наблюдает за тем, как алое пятно расползается на белоснежном платье, уничтожая всю его прелесть и очарование. Вместе с этим сердце девочки перестаёт биться.
Ускользая из сознания, Марк не прекращает смотреть на маленького ангела. Он был рядом. Ближе всех. И не успел.
Тьма обнимает его, кажется, будто на пару мгновений, но когда он открывает глаза, то видит перед собой взволнованное лицо.
— Слава Богу. Марк, смотри на меня. Оставайся в сознании.
Маркус хочет исполнить просьбу, старается не поддаваться холодному и успокаивающему забвению, рассматривая Лоран так, словно видел её впервые. Каждую ресничку, ненавистную ей веснушку, каждую из которых она так тщательно скрывала.
Лоран старалась не плакать, зная, как Марк это не любит. Он считал это проявлением жалости к себе, чего терпеть не мог абсолютно и бесповоротно. Но сейчас, разглядывая ужасные, незаживающие раны, лужу крови, Шервуд была готова реветь, как маленькая девочка, прижимая к себе Марка, словно бы это могло в миг исцелить все его раны. Но так могло происходить только в старинных сказках давно ушедшей эпохи.
Марк умирал, но изо всех сил, оставшихся в нем, старался оставаться в сознании, то и дело, все чаще выпадая из реальности. Перед ним поставили непосильную задачу. Справиться с ней было невозможно.
— Марк! — все больше в голосе Лоран хрустальным колокольчиком звенела тревога.
Она должна была помочь, чего бы ей это не стоило.
Способ был. Но какова цена?
Лоран была осведомлена, к чему может привести то, что она собиралась сделать, но разве у неё есть выбор?
Жизнь важнее воспоминаний.
Марк смотрел в звездное небо, такое ясное и непривычное, наполненное бесконечным количеством великолепия неизведанных миров. Наблюдая, как искры взмывают вверх, растворяясь под гнетом атмосферы. У него почти не осталось сил. Он старался, но понимал, что времени оставалось немного.
— Прости меня, но я должна это сделать.
Шепот ветерка, холодная слезинка, касающаяся щеки, и для Марка мир взрывается во второй раз за этот вечер, но уже вместе с ним.